Моя жена идет на свидание. Часть 1
Моя жена Джоди решила, что провести ночь с другим мужчиной будет весело. Она также думала, что я не буду против. Может быть, она и была права в том, что ночь будет веселой, но, конечно, облажалась, думая, что я не стану возражать.
Я сидел за своим столом, потягивал кофе и улыбался. Вспоминал утренний трах, которым мы с моей женой Джоди наслаждались всего пару часов назад. Ее зовут Джодель, но все зовут ее Джоди. Секс с ней всегда был великолепным.
Мы познакомились в старших классах школы и, по большей части, встречались только друг с другом. Я говорю «по большей части», потому что несколько раз, когда у нас были так называемые «разногласия», мы оба встречались с другими, но всегда возвращались друг к другу.
За месяц до выпускного бала и через две недели после моего восемнадцатилетия мы подарили друг другу девственность. Ее восемнадцатилетие наступило ровно за месяц до моего, и через девять месяцев после окончания школы мы поженились. Она была моей единственной сексуальной партнершей, и, насколько я знал, я был ее единственным партнером.
Зазвонил мой мобильный телефон. Я взглянул, пытаясь понять, кто звонит. Я раздаю свои визитные карточки и получаю звонки с незнакомых номеров, поэтому не могу избирательно отвечать на звонки.
Терпеть не могу звонков от мошенников и не раз получал звонки с предложением починить компьютер, улучшить кредит или получить лучшее медицинское обслуживание. Но особенно я не люблю, когда звонят из налоговой службы и говорят, что у меня есть проблемы с налоговой декларацией, и если я немедленно не перезвоню, то «за мной пришлют полицию».
Я в состоянии терпеть законные звонки, когда честные люди пытаются заработать на жизнь, но ненавижу аферистов и воров, и как только опознаю их, начинаю описывать, что я сделаю после того, как засуну метлу им в задницу. После этого они, как правило, быстро бросают трубку.
В общем, зазвонил мой мобильный телефон. На экране высветился номер офиса Джоди. Первая моя мысль был: почему она звонит со своего рабочего телефона, а не с мобильного? Поэтому я ответил.
– Привет, милая.
– Это не ваша жена, мистер Тейлор.
Тейлор – моя фамилия. Джон Ричард Тейлор III. И, как это принято в некоторых частях страны, будучи третьим в очереди с той же фамилией, я был назван «Треем».
Джоди работает в страховании. Я занимаюсь продажей автофургонов и концентрируюсь на «дорогих» двухдверных седанах.
Ни Джоди, ни я не заканчивали колледжа, но считаем, что у нас все хорошо. Мы живем в доме, принадлежащем моей матери и отчиму, и не платим за аренду, в то время как копим деньги на покупку собственного жилья. Нам нравится дом и район, и, честно говоря, мы не торопимся съезжать.
– Меня зовут Майкл Гамильтон, я работаю с вашей женой.
– Чем могу быть вам полезен, мистер Гамильтон?
– Надеюсь, что это скорее я могу быть полезен вам. У меня есть некоторая информация о вашей жене, которую, как мне кажется, вам следует знать. Можете встретиться со мной сегодня около полудня?
– Что за информация? С ней все в порядке?
– Была в порядке, когда я видел ее в последний раз, а что касается информации, которой я располагаю, то предпочитаю обсудить ее лично.
– Послушайте, мистер Гамильтон, я не знаю, что за шутку вы пытаетесь провернуть с моей женой, но у меня нет на это времени. Просто скажите ей, что я на это не повелся, и увижусь с ней дома.
– Подождите, мистер Тейлор! Это не шутка, и она не знает, что я звоню. Встретьтесь со мной, и, возможно, вам удастся помешать ее роману. Я буду в ресторане «Спайк» в полдень. Он находится на углу Райан и Аламо. На мне будет серый костюм с синим галстуком.
Он повесил трубку. Что, блядь, только что случилось? Совершенно незнакомый человек только что сказал, что, если я встречусь с ним, то смогу остановить любовную связь моей жены. Если это – ее шутка, то мне не до шуток. Так что, теперь я – в затруднительном положении. Встречаться ли мне с ним, поддавшись на шутку? А если это не шутка? Черт!
***
В полдень я стоял у «Спайка». Ко мне подошел мужчина и спросил, не Джон ли я Тейлор. Я заверил его, что это я, и сказал, что нам лучше зайти внутрь. Он же предложил немного пройтись, чтобы нас никто не подслушал.
И мы пошли в сторону парка в центре города. Едва начав идти, и я спросил, в чем дело.
– Я начал работать с вашей женой два месяца назад. Мы работаем в одном отделе. Почти сразу я до меня дошли слухи о ней и о мужчине из нашего отдела. Прошла еще неделя или около, прежде чем я сам смог в этом убеждиться. Его зовут Стэн Моррисон, и почти каждый день они ходят вместе на обед. Своей дружбы они не скрывают и открыто разговаривают. Сегодня почти весь офис подслушал их разговор о том, куда они пойдут завтра вечером. Они договорились пойти в отель «Hilton», потому что там есть хороший ресторан, а завтра вечером будет живая музыка. Они планируют поужинать, потом потанцевать под живую музыку, прежде чем подняться в номер и провести там ночь. Он даже позвонил, чтобы забронировать номер. Даже сейчас, когда мы разговариваем, ваша жена ходит по магазинам и подбирает одежду для их свидания.
– Завтра вечером? И провести ночь вместе? Как они рассчитывают это устроить?
– Она собирается сказать вам правду. Убеждена, что вы любите ее настолько, что позволите ей попробовать другого мужчину, поскольку вы – единственный, кто был у нее. Эту информацию я подслушал на прошлой неделе. Она искренне считает, что это никак не повлияет на ваш брак. Думаю, именно поэтому они чувствуют себя в безопасности, говоря открыто. Она не думает, что вы будете против.
– Зачем вы мне это рассказываете?
– Я был женат девять лет, и у моей жены был роман. Юридическая система поимела меня больше, чем ее любовник когда-либо поимел ее. Теперь она и ее парень живут в доме, за который плачу я, а мои дети называют его папой. В то время как я живу в помойной квартире и пять раз в неделю питаюсь фасолью и рисом. Здесь я вижу шанс помочь кому-то еще избежать моей ситуации.
Мы еще немного поговорили, и он ушел, чтобы вернуться на работу. Я же остался размышлять о своем браке и своем будущем. Я пришел к выводу, что если он сказал правду, то моему браку конец. Меня пугало то, что я мог так легко подумать о возможном разрушении своего брака только на основании относительно короткого разговора с совершенно незнакомым человеком, но я вспомнил свою юность и ту боль, через которую прошла моя мать. Мой отец был и алкоголиком, и бабником. У него было несколько романов, и он открыто о них рассказывал. Даже дразнил этим мою мать.
Я спросил ее, почему она это терпит.
– Я его люблю, – ответила она.
Однажды, когда мне было около одиннадцати лет, он взял меня с собой в гости к своей тогдашней подруге. Они вдвоем были где-то в доме, а я – в гостиной с ее собакой. Мне надоело там сидеть и гладить собаку, я ушел и прошел пешком около мили до своего дома.
Вернувшись домой, я рассказал матери, где был. У нас была только одна машина, и мы с ней пешком вернулись к тому месту, где их машина стояла. Она не предприняла никаких попыток встретиться с ним лицом к лицу, и я не знаю, понял ли он, что я ушел. Мы забрали машину и поехали домой. Я не видел его около недели, и мама не впускала его в дом. Через два дня после того как она все-таки впустила его, он отхлестал меня ремнем за то, что я уронил кухонную тарелку и разбил ее; но, подумав, я решил, что причина – в том, что я на него донес.
Учитывая мой детский опыт и то, как страдала моя мать, я не видел обстоятельств, при которых я бы мог потворствовать Джоди в ее романе. Даже мысль о том, что у нее будет роман, была для меня слишком серьезной. Назовите меня придурком, бесчувственным, самоуверенным, самонадеянным, человеком строгих правил или кем угодно еще, но я не собирался проходить через то, что пришлось пережить моей матери.
В конце концов она нашла в себе силы уйти от моего отца, и нам стало намного лучше.
Это случилось много лет назад. Он по-прежнему живет в городе, но мы редко видимся, и меня это устраивает. Она опять вышла замуж и очень счастлива.
Как я уже говорил, мы с Джоди живем в доме, принадлежащем маме и моему отчиму.
Так, что же мне теперь делать? Противостоять Джоди или проигнорировать только что полученную информацию? Подождать и посмотреть, что будет?
Будучи продавцом, вы не можете постоянно ждать, пока кто-то войдет в дверь и будет готов купить товар. Вы должны быть проактивны. Раздавайте свои визитки. Делайте телефонные звонки. Разговаривайте с людьми. Предвидеть, быть настойчивым и стойким и знать свой продукт. Что ж, в данном случае «знание своего продукта» может оказаться проблемой. Если то, что сказал мне Майкл Гамильтон, правда, то я совсем не знаю Джоди. А она, судя по всему, не знает меня. Я не скрывал своих чувств по поводу супружеской измены, и она хорошо осведомлена о моей семейной истории.
Поэтому я решил проявить инициативу. Но как именно начать действовать в ситуации, которой, возможно, даже и нет? Начать с того, чтобы предусмотреть все возможные варианты. Предвидеть «худший вариант» развития событий. Затем выбрать вариант действий и определить, что в результате этого решения может произойти в лучшем случае, а что – в худшем. Если не готов принять наихудший вариант развития событий, надо выбрать другой вариант действий и продолжить выбирать до тех пор, пока не определишь, с чем ты готов смириться.
Я принял решение и решил, что моя первая задача – найти частного детектива. В телефонном справочнике их несколько. Я выбрал одного из них наугад, позвонил, и мне сказали, чтобы я приезжал прямо сейчас. Через тридцать минут я был у него в кабинете. Через два часа у него было много моих долларов, и мы разработали план. Теперь пора было ехать домой. Я не представлял, как буду вести себя с ней сегодня вечером.
***
Когда приехал, она была дома. Когда я вошел, она подошла ко мне, чтобы, как обычно, поцеловать и обнять. Я долго думал, как мне себя вести. Я мог либо вести себя нормально, в этом случае она бы решила, что все в порядке, и ее планы могут продолжаться, если, конечно, у нее и в самом деле есть какие-либо планы. Либо как-то намекнуть ей о том, что услышал. В этом случае она могла бы все отрицать и до поры до времени отложить. Если она раздумывает над этим уже сейчас, что помешает ей передумать или даже сделать это в самом деле когда-нибудь в будущем? Я не собираюсь жить с такой возможностью.
Другая сторона медали заключается в том, что если она узнает, что я ее подозреваю, то это может заставить ее отказаться от своего плана.
Я решил вести себя нормально.
Ужин был почти готов. Она ждала, приготовлю свиные отбивные на гриле. Я приготовил их, и мы поели. Вести себя нормально оказалось сложнее чем я думал. Для меня. Однако она – либо очень хорошая актриса, либо, как и говорил Майкл Гамильтон, настолько уверена в себе, что совершенно не беспокоится и ведет себя естественна.
Около одиннадцати я поднялся наверх, чтобы приготовиться ко сну. Джоди уже спала. Я принял душ и лег в постель, но сон не шел.
В шесть утра она встала, оделась и спустилась вниз. Через несколько минут и я встал, оделся и спустился вниз. Ее не было. Я могу сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз кто-то из нас уходил из дома, не поцеловав другого на прощание. Этот был один из них.
Была пятница, и обычно это – хороший день для продажи автофургонов, но я позвонил своему боссу и сказал, что хочу взять отгул. Я позвонил адвокату, услугами которого пользовался дилерский центр, и спросил, не знает ли он хорошего адвоката по разводам. Он направил меня к своей жене.
– Но позвольте вас предупредить. Она терпеть не может мужей, которые издеваются над своими женами, поэтому, если вы поступили именно так, она, скорее всего, не возьмется за ваше дело.
Он позвонил ей и немедленно прислал меня.
Я рассказал ей о своем разговоре с Майклом Гамильтоном. Первым делом она спросила, почему я счел нужным обратиться к адвокату и нанять следователя только на основании ничем не подтвержденного рассказа совершенно незнакомого человека? Тогда я рассказал о своих родителях и о своей личной нетерпимости к супружеской измене или чему-либо, приближающемуся к ней.
Она порекомендовала мне подождать и подтвердить его рассказ. Также заметила, что если Джоди настолько уверена в том, что наш брак не пострадает, как утверждает Гамильтон, то ей и впрямь нечего терять, затевая небольшую интрижку. Я сообщил, что ни за что не потерплю интрижки, ни маленькой, ни какой-либо другой, и если Джоди осуществит свои планы на сегодняшний вечер, то я хочу, чтобы ее обслужили не позднее понедельника. Если Гамильтон лжет или ошибается, мне придется быть готовым сильно поунижаться, но если он сказал правду, я буду наготове.
Хотя она и сомневалась, но заверила меня, что документы будут готовы, и все что потребуется – это указать место, где ее обслужат, если дело дойдет до этого.
***
К часу дня я вернулся к своему рабочему столу, пытаясь продать автофургон пенсионеру, прожившему в браке почти пятьдесят лет. Сначала я сомневался, стоит ли продавать тринадцати с половиной метровый автобус такой пожилой паре, но после разговора с ними и наблюдения за тем, как они общаются, мои сомнения исчезли. Он вел себя так, словно был моложе меня и двигался с большей ловкостью. На самом деле я завидовал как его кажущейся молодости и энергичности, так и их отношениям. Я работал с ними несколько недель, и, похоже, они уже готовы к покупке. Они выбрали нужный им автобус, и мы проехались на нем по шоссе. Их фамилия – Джейкобсон, и мистер Джейкобсон, управлявший автофургоном, выглядел за рулем комфортно и уверенно.
Мне было трудно сосредоточиться на том, что я делаю, но я наслаждался их болтовней, в то время как они обсуждали плюсы и минусы владения домом на колесах. Они – именно такие, какими я хотел бы видеть нас с Джоди после долгого и счастливого брака. В конце концов, я решил дать им новый дополнительный стимул, решив назвать это скидкой «Трея». Никогда раньше такого не делал, но они мне очень понравились, и в качестве дополнительной скидки я добавил часть своих комиссионных. Они купили автобус и уехали с улыбками на лицах.
Пора возвращаться домой. Я связался со своим следователем и получил заверения, что все готово. В 5:30 я подъехал к гаражу. Машина Джоди стояла на своем обычном месте. Я вошел внутрь и не почувствовал никакого запаха, указывающего на то, что готовится ужин. Я был настолько спокоен, хладнокровен и собран, насколько это вообще возможно. Положив на камин пакет, который мне передал следователь, на каминную полку и подавив желание ее найти, я сел в кресло и стал ждать, что будет дальше.
Ждать пришлось недолго. В 5:45 она спустилась вниз, одетая сногсшибательно, и, судя по всему, в ту одежду, которую, как сказал мне Майкл Гамильтон, она покупала накануне. Она была великолепна и имела при себе чемоданчик.
– Ух, ты! Выглядишь великолепно. И по какому поводу?
– Один из парней на работе добивался, чтобы я пошла с ним потусоваться, и я решила, что это будет весело.
– Что значит «пошла с ним потусоваться»? Это как на свидание?
– Да.
– И что за свидание?
– Ну, мы подумали, что, поскольку ты – единственный мужчина, с которым я была когда-либо, мне было бы интересно заняться сексом с кем-то еще, поэтому мы собираемся поужинать, сходить на танцы, а потом провести ночь в отеле.
Я не мог поверить, насколько она была спокойна и насколько мое ощущение спокойствия, хладнокровия и собранности сменилось огромным холодным узлом там, где должен быть мой желудок.
– Ты не можешь говорить такое серьезно. Ты проведешь ночь с другим мужчиной? Я ни за что на свете на такое не соглашусь. И кто, черт возьми, такие «МЫ», о которых ты говоришь? Меня об этом не спрашивали.
– Ничего особенного. Просто поиграем одну ночь. Завтра я буду дома, и все будет так, как будто ничего и не было. Кроме того, что я, возможно, научусь парочке трюков, которые тебе понравятся
– Ты ни в коме случае не пойдешь сегодня на свидание и не будешь трахаться с кем-то еще!
– Не говори глупостей. Конечно, пойду.
– Джоди, если сделаешь это, нашему браку конец.
В этот момент мы услышали автомобильный гудок.
– Это он, – сказала она, направляясь к входной двери.
Я обогнал ее.
– Пожалуйста, не делай этого, – сказал я, преграждая ей путь.
– Мне пора идти. – Она обошла меня и попыталась поцеловать. – Вернусь домой завтра около полудня, и ты увидишь, что ничего не изменилось.
– Если сядешь в эту машину, у тебя не будет дома, в который можно вернуться.
– Вот теперь ты действительно ведешь себя глупо. Желаю тебе хорошего вечера, с мыслями о том, как я наслаждаюсь. Завтра, когда вернусь домой, мы сможем потрахаться до выноса мозга. Спокойной ночи. – Она послала мне воздушный поцелуй, выходя за дверь.
Я не смотрел, как она садится в машину. Подошел к камину и выключил поставленный туда диктофон. Отнес наверх коробку с мусорными пакетами. Мне потребовалось почти два часа, чтобы убрать все свидетельства того, что она когда-либо жила здесь. Я опустошил ее шкаф и шкафчик в ванной с ее стороны. Даже вынул из сейфа несколько ювелирных украшений, свидетельство о рождении, аттестат о среднем образовании и карточку социального страхования. Все это отнес вниз и поставил у двери гаража. Затем прошел по лестнице, собирая ее вещи: семейные фотоальбомы, школьные награды и бронзовую статуэтку работы Ремингтона, доставшуюся ей от деда. Даже снял все маленькие магнитики, которые она повесила на холодильник, и погрузил все в ее машину. Затем выкатил ту из гаража и припарковал на улице. Ключи положил на водительское сиденье.
Я лег в постель и попытался заснуть. Не получилось. Я лишь ворочался и ворочался. Наконец, я встал и сварил себе кофе. Включил телевизор и попытался посмотреть ночной марафон «Героев Хогана» и выпить кофе. Вот уже две ночи подряд как я не могу заснуть. Я чувствовал себя как зомби.
***
В дилерский центр я приехал рано. К 11:00 завершил сделку с Джейкобсонами, заключенную накануне, и они уезжали со стоянки в своем автофургоне с большой скидкой, а также выполнил все финансовые операции, которые, по моему мнению, были необходимы. В 11:45 я был дома и получил от слесаря новый комплект ключей от дома. Там же находился мой следователь с копиями видеозаписей, сделанных им за последние восемнадцать часов.
В 12:30 я смотрел видеозапись, полученную от следователя, когда услышал звонок во входную дверь. Я подошел к двери и открыл ее.
– Привет, милый. У меня ключ не работает, а почему моя машина на улице?
Я встал в дверном проеме, не давая ей войти.
– Твой ключ не работает, потому что ты здесь больше не живешь. А машина стоит на улице, потому что раз ты здесь больше не живешь, я не хочу, чтобы она стояла в моем гараже.
– О чем ты говоришь? Это – мой дом. А теперь впусти меня, – сказала она, пытаясь меня обойти.
– Я говорил тебе вчера вечером, что если ты сядешь в машину этого человека, то у тебя не будет дома, куда можно вернуться. Все твои вещи – в твоей машине.
– Ты не можешь говорить серьезно, это было просто... – дальше я не расслышал, потому что захлопнул перед ее носом дверь.
Она колотила в дверь несколько минут, прежде чем я вновь ее открыл.
– Если не прекратишь стучать в мою дверь, я вызову полицию и отдам тебя под арест.
Скорее всего, я не мог этого сделать, но терять мне было нечего.
– Ты не можешь этого сделать. Это – мой дом.
– Этот дом принадлежит моей матери и отчиму, и именно они определяют, кто здесь живет, а они определили, что ты больше здесь не живешь. А теперь уходи.
Опять же, по закону я, наверное, не мог этого сделать, но все равно сделал. Я захлопнул дверь перед ее носом во второй раз и продолжил просмотр кассеты. Через некоторое время я выглянул в окно, она сидела в своей машине. Я пошел на кухню, чтобы выпить воды, но передумал и выпил джина с тоником и посмотрел еще часть записи.
В течение дня я становился все злее и злее. Услышал как звякнули в дверь. Ну, не совсем звякнули, звонок был постоянным и непрерывным. Если это снова Джоди, да еще в таком настроении как сейчас, я, наверное, оторву ей пизду и скормлю соседским собакам. Я подбежал к двери и, рывком распахнув ее, увидел ее сестру Джуди, стоявшую там, опершись на дверной звонок. Джодель и Джуди. У их родителей мало воображения. Их брата зовут Джейкоб. Я молча посмотрел на нее.
– Ты – придурок! Моя сестра сидит у меня дома и рыдает, и я хочу знать, почему.
К черту этих сестер, – подумал я, захлопывая дверь перед ее носом. Хлопанье дверью начинало приобретать терапевтический эффект. Я повернулся, чтобы вернуться в комнату, и тут снова раздался звонок. Я рывком распахнул дверь и, прежде чем она успела перестать звонить, так сильно отбил ее руку от звонка, что она потеряла равновесие и чуть не упала.
– Если еще раз позвонишь в эту дверь, я сломаю твои чертовы пальцы по одному за раз, и я снова хотел хлопнуть дверью, но она прижалась к ней всем телом и удержала ее открытой.
– Поговори со мной. Пожалуйста.
Я постоял несколько секунд, медленно открыл дверь и жестом показал, что она может войти. Она вошла в комнату и остановилась. Потом посмотрела на меня.
– Я думала, ты любишь Джоди. Не могу поверить, что ты выгнал ее из-за какой-то глупой размолвки.
– Глупой размолвки?
– Она мне сказала, что вчера вечером ты был против, чтобы она вышла потусоваться, и что ты выгнал ее из-за этого.
– О, Боже. Она права насчет размолвки. Она и впрямь хотела пойти кое-куда, а я был против. Она сказала тебе, что мужчиной, с которым она хотела пойти на свидание, был не я? Что это был парень, с которым она работает?
– Ты, наверное, шутишь.
– А сказала она тебе, что они планировали поужинать, потом сходить на танцы, а после провести ночь в номере отеля?
– Ты не можешь говорить это серьезно. Ты все выдумываешь.
Она села.
– А говорила она тебе, что собирается прийти сегодня домой и показать мне, что нового она узнала? Вот, послушай. – Я проиграл ей аудиозапись, которую сделал накануне вечером.
– Я понятия не имела.
– Да, я тоже.
– И что ты будешь делать?
– Разводиться с ней.
– О, нет! Есть хоть какой-нибудь шанс пережить это?
Я покачал головой. Она попыталась сказать что-то еще, но я ее остановил.
– Послушай, Джуди, я не намерен ни прощать, ни забывать того, что она сделала. С этим браком покончено. И точка.
Она кивнула, подумала пару минут, затем пожала плечами и встала. Я проводил ее до двери.
Она стояла и смотрела на меня. Я открыл дверь и выпроводил ее.
***
Весь вечер и весь день воскресенья я ничего не делал. Съел два бутерброда с сыром на гриле и выпил еще пару бокалов джин-тоника. Моим духом быстро овладевала жалость к себе. Раздался стук в дверь. Это была Джуди.
– Ты сказал, что если я еще раз позвоню в звонок, ты сломаешь мне пальцы. Вот я и постучала. Это не займет много времени. Я весь день разговаривала с Джоди. То, что ты мне сказал, правда. Ей было нелегко рассказать мне о своем свидании, но в конце концов она призналась. Чего ты не знаешь, так это того, что ничего не было.
Я жестом указал, чтобы она проходила и садилась, а сам сел напротив нее.
– Что значит «ничего не было»?
– Она мне сказала, что после того, как он заехал за ней сюда, они поехали в отель. Перед тем как заказать ужин, они заказали бутылку шампанского, и к тому времени, как официант принял заказ на ужин, успели половину выпить. К тому времени, когда принесли ужин, они допивали вторую бутылку шампанского. К середине ужина она опустела. Выпив все шампанское, они почувствовали, что оба слишком пьяны, чтобы танцевать, и пошли наверх в свой номер. Они намеревались заняться сексом, но были для этого слишком пьяны и оба отключились. Она очнулась первой и поняла, что натворила. Она разбудила его и настояла на том, чтобы он отвез ее домой.
– Ну, что ж, вот так история.
– Ты ей не веришь, не так ли?
– Я верю в то, что она и какой-то мужчина провели несколько дней, может быть, недель или месяцев, планируя свидание. В процессе планирования они проводили время вместе за обедом и на работе, возможно, даже после работы. Разговаривали и строили планы. За время, проведенное вместе, они сблизились. Вместе смеялись. Вместе гуляли. Обменивались секретами. Возможно, он знает о моем браке больше чем я. Черт, да я даже уверен, что знает. Он знал, что моя жена планирует изменить мне. Возможно, они держались за руки. Возможно, целовались или даже ласкали друг друга. Они планировали провести вместе вечер и ночь ради занятий сексом. Это похоже на высшее неуважение и предательство, а не на любовь.
Она молча посмотрела на меня.
– Ты ей не веришь, не так ли?
– Нет, не верю.
– И не собираешься ее прощать, даже если ничего не было.
– Не в этой жизни.
Мы дошли до двери, и она открыла ее, но остановилась.
– Когда все закончится, мы сможем остаться друзьями?
– Мы с Джоди разведемся. Если она будет этому всячески препятствовать, все будет очень непросто. К тому времени, когда все закончится, я тебе, скорее всего, перестану понравиться, так что, любая наша дружба, скорее всего, сойдет на нет.
– Понятно. Что ж, а ведь могло бы быть хорошо. Думаю, буду по тебе скучать. – С этими словами она положила одну руку на мою левую щеку и нежно поцеловала правую. Затем ушла, тихо закрыв за собой дверь.
***
С субботнего дня мой телефон был чаще выключен, чем включен. Джоди слишком много раз пыталась со мной поговорить, но в конце концов сдалась. Правда, у меня состоялся разговор с ее отцом. Он пытался убедить меня в том, что раз между Джоди и Стэном ничего не было, значит, не случилось «ничего страшного», и мы должны просто смириться и пережить это. Я объяснил ему то же самое, что и Джуди. Когда мы закончили разговор, он понял, что развод неизбежен, и со вздохом повесил трубку.
Наступил понедельник. Первым делом я позвонил своему адвокату и рассказал ей о прошедших выходных. Также сказал ей, чтобы она обслужила Джоди. Та будет либо на работе, либо в доме своей сестры. Меня заверили, что она будет обслужена до конца дня.
День был длинным, и я не помню, что делал.
Вскоре после четырех часов дня зазвонил мой мобильный телефон. Я посмотрел, кто звонит. Это был офисный номер Джоди. Я рискнул и ответил.
– Трей Тейлор.
– Добрый день, мистер Тейлор. Это – Майкл Гамильтон. Подумал, что вам будет интересно узнать, что некоторое время назад было некоторое оживление.
– В самом деле?
– Да, сэр. Вашей жене вручили бумаги на развод, и, после того как их прочитала, она упала в обморок. Была вызвана скорая помощь, которая отвезла ее в больницу. Потеряв сознание, она выронила бумаги. После того как медики уехали, бумаги поднял Стэн Моррисон и просмотрел их. Затем он чуть не потерял сознание. Если бы ситуация не была столь серьезной, это могло бы показаться забавным, но я не вижу смешного в разрушении еще одного брака и не испытываю симпатии ни к одному из них. Буду держать вас в курсе событий, которые здесь происходят.
– Так и сделайте.
Мой телефон снова зазвонил. Это была Джуди.
– Алло.
– Джоди увезли в больницу.
– И что?
– Просто подумала, что ты бы хотел знать.
– Нет. Мне ни капельки не интересны ни она сама, ни ее здоровье.
– Ты правда настолько бессердечен, Трей?
– Любое бессердечие с моей стороны напрямую связано с твоей сестрой. Я говорил тебе вчера, что все будет очень плохо. Это лишь первый раунд.
Следующие несколько недель прошли примерно так, как и следовало ожидать. Джоди много раз пыталась со мной поговорить, но я не желал ее слушать. И ее отец, и мать пытались уговорить меня поговорить с ней. Я отказал им обоим. Моя мать потратила много времени на то, чтобы успокоить меня. Я твердил ей, что со мной все в порядке, но она настаивала, что это не так, и старалась еще больше. Почти ежедневно звонил Майкл Гамильтон. Он получал удовольствие. Он – единственный, кто знал, что я знаю о Моррисоне. Джоди приходила на работу, но просто сидела на месте, за исключением тех случаев, когда встречалась со своим адвокатом. Джоди и Моррисон никогда не разговаривали друг с другом. По крайней мере, не в присутствии других. А я? Я просто ждал своего часа.
Наши адвокаты назначили встречу. На ней должны были присутствовать два адвоката, Джоди и я. Это был первый раз, когда я увидел ее, с тех пор как выгнал, и не мог не заметить, что она слегка похудела и выглядела довольно изможденной. Я был удивлен, увидев там Джуди. Адвокат Джоди спросил, все ли в порядке. Я посмотрел на нее.
– Ты уверена, что хочешь быть здесь?
– Я здесь ради Джоди.
– Я не об этом спрашивал.
– Нет. Но мне нужно быть здесь.
Я сказал адвокату, что не возражаю против того, чтобы она оставалась.
Джоди уже села за стол, поэтому сели все остальные, и начал ее адвокат.
– Миссис Тейлор категорически отрицает факт предполагаемой супружеской измены и просит отозвать заявление о разводе, чтобы она и ее муж работали над сохранением брака. Она согласна на консультацию, если это поможет.
Мы с моим адвокатом посмотрели друг на друга и улыбнулись.
Мой адвокат сказала:
– Если прелюбодеяния не было, не могла бы миссис Тейлор рассказать о своих действиях в тот вечер, о котором идет речь?
Мы все посмотрели на нее.
– Буду рада. Начну с того, что за мной приехал мой друг.
– У вашего друга есть имя? – спросила мой адвокат.
– Конечно, но его имя не имеет значения. Ничего страшного не случилось, поэтому нет причин впутывать в это дело его. Я вышла из дома и села в его машину. Мы поехали в отель...
Далее она почти слово в слово повторила то, что рассказала Джуди и, конечно же, то, что рассказала Джуди мне. Шампанское, ужин, еще шампанское, в номер, слишком пьяные, чтобы ебаться (это мои слова, не ее), оба вырубились, проспали всю ночь, на следующий день вернулись домой, и муж ее выгнал. О, бедныйя. Бедный непонимающий я. «Я совершила ошибку. Я люблю своего мужа и хочу, чтобы он простил меня, чтобы мы могли иметь детей и состариться вместе». Я посмотрел на Джуди, внимательно следившую за каждым словом и кивавшую в знак согласия.
– Хорошо, – сказал мой адвокат, – давайте на время предположим, что то, что вы сказали, правда, и что никакого секса не было. В течение вечера были ли какие-либо ласки или ощупывания? Поцелуи? Держание за руки? Что-нибудь, что не прошло бы тест на мужа?
– Абсолютно нет! – убежденно сказала Джоди. Джуди кивнула и улыбнулась.
Мой адвокат посмотрела на меня, а я на нее. Передо мной лежал пульт дистанционного управления. Я взял его в руки и нажал кнопку воспроизведения. С потолка опустился экран, и на нем появилось изображение того, как Джоди подходит к машине Стэна Моррисона на нашей подъездной дорожке. Он вышел из машины, подошел и открыл ей дверь. Когда она подошла к машине, они поцеловались. Долгий, проникновенный поцелуй. Они сели в машину и уехали. Я нажал на паузу.
– Ложь номер один, – сказал я всем в комнате. Все теперь сидели чуть более прямо. Джоди была бледна, а Джуди просто сидела и смотрела на сестру.
В четверг, когда Майкл Гамильтон впервые позвонил мне, и я поговорил со своим следователем, мы разработали план, согласно которому каждое движение Джоди в пятницу вечером, начиная с приезда Стэна Моррисона в наш дом, должно было быть записано на видео. Из информации Гамильтона мы знали, где должно состояться свидание, и знали, что они уже забронировали номер. Даже знали номер комнаты. Но не знали, сможет ли он проникнуть в забронированный ими номер и снять на видео все происходящее. Как выяснилось, смог.
– Вы также сказали, что никаких неуместных прикосновений или ласк не было. Это тоже верно?
– Э-э, да, – промолвила она немного нерешительно.
Я нажал на воспроизведение во второй раз. Мы наблюдали за тем, как счастливая пара следовала за официантом к своему столику в ресторане гостиницы «Hilton». Рука Моррисона лежала на заднице Джоди. Было даже видно, как она ее сжимает.
– Ложь номер два.
Джоди оглядела комнату. Ее адвокат деловито читал заявление о разводе, а Джуди вдруг обнаружила, что ее ногти восхитительны и пристально их разглядывала.
Видеозапись продолжилась. Джоди и Моррисон заказали бутылку шампанского. Пока ее не принесли, они не переставали целоваться. Не успев допить первый бокал, они вскочили и направились к лифту.
Мне обошлось в тысячу долларов, чтобы мой следователь получил доступ в их номер перед заселением, и уже через четыре минуты после того как пара вошла в него, Джоди стояла на коленях и сосала его член.
В этот момент Джоди закричала и выбежала из комнаты, за ней последовала Джуди. Я нажал на паузу.
– Похоже, моя клиентка не совсем точно вспомнила все события того вечера. Я поговорю с ней и свяжусь с вами, – сказал ее адвокат, собрал свои бумаги, сунул их в папку и поспешил за обеими сестрами.
Мы с адвокатом поболтали несколько минут, и я отправился обратно в дилерский центр.
***
Незадолго до закрытия вошла Джуди и медленно подошла к моему отгороженному рабочему месту. Я молча сидел. Она постояла некоторое время, а потом спросила:
– Можно мне присесть?
– Прожалуйста.
Молчание.
– Ты знал, не так ли?
– Что знал?
– Когда я пришла к тебе домой в ту первую субботу, ты уже знал, что они спали вместе.
– Да. Перед тем, как ты вошла, я просматривал видео. И могу свидетельствовать, что спали они не так уж много. Они трахались, Джуди. Она – моя жена, и позволила другому мужчине трахнуть ее.
– Почему ты мне не сказал?
– Точно не знаю. Наверное, понадеялся, что она признается и согласится на развод. Если бы она это сделала, я бы согласился на что-нибудь еще, кроме прелюбодеяния. Тогда тебе и твоей семье не пришлось бы узнать, что она сделала. Мне всегда нравились твои родители.
Опять тишина. Зазвонил мой мобильный телефон. Я ответил, не задумываясь.
– Трей Тейлор.
– Это Майкл Гамильтон, мистер Тейлор. Вчера у меня был выходной, но, насколько я знаю, ваша жена позвонила и уволилась. Даже не зашла, чтобы собрать вещи со своего стола. Подумал, что вы хотели бы знать.
– Спасибо. Дайте мне знать, если услышите что-нибудь еще.
Начала Джуди говорить, но ее прервал громкоговоритель в офисе.
– Трей, у тебя звонок на шестой линии. Трей, звонок по шестой линии.
– Трей Тейлор.
Я поднял трубку и минут пятнадцать разговаривал с потенциальным покупателем. Джуди сидела, не шевелясь. Когда я закончил разговор, мы с Джуди посмотрели друг на друга.
– Она ушла, Трей.
– Что значит ушла? Умерла?
– Загрузила свою машину и уехала.
– Наверное, просто переехала в собственное жилье.
– Я так не думаю. Она просила передать маме и папе, что ей жаль, что она их разочаровала.
– Она разочаровала не только твоих родителей.
– Да, мы знаем.
Опять молчание.
– Послушай, Джуди, мне нужно работать, так что, если ты не...
– О, конечно, да, извини, – сказала она, поднимаясь. – Я лучше пойду.
Она постояла, посмотрела на меня, потом повернулась и ушла.
В тот вечер, придя домой, я забрал свою копию видеозаписи, сделанной следователем. У моего адвоката оставалась копия, которую мы использовали ранее. Я вставил ее в проигрыватель и сел за стол. Я просмотрел ее полностью только один раз. Этот раз будет вторым.
Когда я остановил воспроизведение в кабинете адвоката, Джоди стояла на коленях и сосала член Моррисона. Я переключился на эту сцену и стал наблюдать, как он трахает лицо моей жены. Он положил руки на ее затылок и придерживал его, в то время как вводил свой член в ее рот и выводил из него. Наконец, она положила руки ему на бедра и оттолкнула, задыхаясь. Затем встала, и они поспешно разделись. Когда они разделись, он толкнул ее на кровать, опустился между ее ног, раздвинул их и начал лизать.
Моррисон был не промах, когда дело доходило до вылизывания киски. Большую часть времени Джоди отрывала бедра от кровати, прижимаясь своей киской к его лицу. Она кончила по меньшей мере три раза, и удовольствие, которое я увидел на ее лице, не было похоже ни на что из того, что я когда-либо видел.
Затем я смотрел, как он ее трахает. Не мог не заметить, что его член был не больше моего, но он довел ее до таких высот, каких я никогда не достигал. Она очень резко реагировала на его постоянный и почти насильственный трах. Когда он входил в нее, она приподнималась навстречу ему, а когда отстранялся, ее бедра опускались обратно на кровать, чтобы затем повторить свое движение вверх, когда он снова и снова погружал в нее свой член. Она умоляла его трахать ее. Стонала, когда он ее трахал. И закричала, кончив. Потом она потеряла сознание. Правда, ненадолго, и Моррисона это не обеспокоило. Он просто слез с нее, лег рядом, гладил ее груди и щипал соски, пока она не пришла в себя. Как будто делал это уже тысячу раз.
Я смотрел, как он трахал ее еще три раза.
Просматривая видеозапись, я пытался понять, на что именно я реагирую. Меня осенило, что когда секс был у нас с Джоди, мы занимались любовью, а они с Моррисоном просто трахались. Никакой романтики. Никакой любви. Просто жесткий, грубый трах. Ему было плевать на ее чувства и эмоции. Он просто хотел трахаться и кончать. И, похоже, Джоди чувствовала то же самое. Элемент грубости стал неожиданностью. Я не мог припомнить ни одного признака того, что она хотела или готова была принять что-то, кроме любви и нежности. Как я мог это упустить?
Я сидел, пытаясь совладать со своими эмоциями. Часть меня хотела кричать от боли, что моя лучшая подруга и единственная любовь вот так предала меня. Другая часть меня хотела сжечь эту суку. Мои мысли были похожи на миску со спагетти: все перемешалось, не имея ни порядка, ни направления.
Я заснул в кресле, думая о трахе. Не о занятиях любовью. О трахе! А у той, кого я трахал, не было лица.
С тех пор как я впервые встретил Джоди, всякий раз, когда я думал о сексе, перед моим мысленным взором возникало ее лицо.
***
Прошло еще две недели. Мой адвокат несколько раз пытался договориться о новой встрече с Джоди и ее адвокатом, но не смог. Джоди не могли найти.
Прошел месяц. Потом еще один и еще. От нее по-прежнему не было никаких вестей. За это время я несколько раз разговаривал и с Джуди, и с ее родителями. Спрашивал, не было ли от нее вестей, и всегда получал отрицательный ответ. Подумал о том, чтобы вызвать следователя для ее розыска, но мой адвокат отговорил меня от этого. Я аннулировал кредитные карты и забрал половину денег, но, судя по записям, она не притронулась ни к чему из того, что осталось.
– Если ее не будет еще несколько месяцев, мы, скорее всего, сможем подать на нее в суд по причине злонамеренного оставление одним супругом другого, но посмотрим.
Зазвонил телефон.
– Трей Тейлор.
– Доброе утро, мистер Тейлор. Это Майкл Гамильтон, помните меня?
– Конечно, помню. Как дела?
– Неплохо. Я подумал, что мог бы ввести вас в курс дела. Помните, я рассказывал вам о своем разводе?
– Конечно, помню. Насколько помню, ваша бывшая жила в вашем доме со своим парнем.
– Верно. Так и было, – засмеялся он.
– Было?
– Да. Сейчас там живу я. Со своими детьми.
– Что случилось?
– Похоже, парень – вор. Каким-то образом ему удалось убедить мою бывшую, что она должна украсть деньги из своей компании, и теперь они оба в тюрьме.
Я засмеялся.
– Хорошо. Пошли они оба. Вы все еще работаете на том же месте?
– Да. Это еще одна причина, по которой я позвонил. С тех пор как ушла ваша жена, здесь стало довольно тихо, и Стэн Моррисон держался в тени. Но в последнюю неделю или около того некоторые из его телефонных звонков были довольно интересными.
– Чем именно?
– Ну, сегодня он разговаривал с вашей женой.
– Откуда вы это знаете?
– Я слышал, как он сказал: «Я тоже скучаю по тебе, Джоди».
– Вы случайно не слышали ничего, что могло бы подсказать вам, где она? У меня – заявление о разводе, которое она должна подписать.
– У меня есть номер телефона, с которого она звонила. Это может помочь? – Он рассмеялся по телефону.
– Как вы это узнали?
– После того как Моррисон закончил с ней разговаривать, он вернулся к своему столу, положил телефон, посидел пару минут и пошел в кабинет босса. Я подошел, взял его телефон, посмотрел последний звонок и записал номер. Проще простого.
– Отличная работа, мистер Гамильтон. Спасибо. И если вы узнаете что-нибудь еще, держите меня в курсе.
– Можете не сомневаться.
Затем он дал мне номер телефона, который я передал своему адвокату. Код города был из Южной Флориды.
Я решил поговорить с ней.
– Привет, Джуди.
– Что тебе нужно, Трей?
– У тебя или у твоей семьи есть знакомые во Флориде?
– А что?
– Потому что я думаю, что Джоди там.
– С чего тебя волнует, где она?
– С того, что я хочу развестись, а чтобы ускорить процесс, она должна получить документы и подписать их.
– Когда ты собираешься спросить?
– Что спросить?
– Где во Флориде она живет?
– Мне не нужно спрашивать. Мой адвокат работает над тем, чтобы найти ее прямо сейчас, когда мы разговариваем.
– Может быть, я смогу избавить его от лишних хлопот. Она живет в Форт-Лодердейле.
– Почему ты говоришь мне об этом сейчас? Почему не сказала раньше?
Долгое молчание.
– Позвольте задать тебе личный вопрос, Джуди. Не отвечай, если не хочешь. Тебя когда-нибудь насиловали или грубо трахали?
– Э-э... да.
– И тебе это понравилось?
– Понравилось? Нет. Мне это понравилось.
– Почему?
Она глубоко вздохнула и посмотрела мне прямо в глаза.
– Говорю за себя... и только за себя... когда я занимаюсь сексом, то стараюсь сделать его таким же приятным для моего партнера, как и он старается сделать его приятным для меня. Это означает, что я придерживаюсь определенных условностей в прикосновениях, ощущениях и трахе. Но в тех случаях, когда партнер, или обстановка, или события, или даже алкоголь дают достаточно дополнительных стимулов, секс может быть совершенно необычным. Шлепок по заднице, дерганье за волосы или что-то еще, выходящее за рамки того, что мы называем «нормальным», может значительно усилить сексуальные ощущения.
Вот это да! Она явно много об этом думала. Я посмотрел на нее, и ее глаза больше не смотрели на меня. Она смотрела сквозь меня, в какие-то воспоминания.
– Ты когда-нибудь теряла сознание при оргазме?
– Нет, но разговаривала с одной женщиной, которая теряла, и, по-видимому, это очень приятный опыт.
– Джоди теряла.
– Что?
– Джоди. Я смотрел ее на видео, которое у меня есть. Несколько секунд она была в отключке.
– Боже мой. Правда?
Я сделал глоток вина и не ответил. Мы долго сидели так, каждый погруженные в свои мысли.
– Трей?
– Да?
– Можно мне как-нибудь посмотреть? Ту часть, где она теряет сознание. Можно я посмотрю? Одна мысль об этом настолько меня возбуждает, что я просто мокну.
Я знал эту женщину большую часть своей жизни и никогда не думал, что когда-нибудь услышу что-либо подобное из ее уст... или что это меня возбудит.
Это ощущение началось в моем паху... покалывание... оно двигалось вверх и распространялось по всему телу. Более трех месяцев безбрачия настигали меня. Мне не хотелось заниматься любовью. Я хотел просто трахнуть кого-нибудь.
– Думаю, это можно устроить.
Она улыбнулась.
Через некоторое время я поехал домой. В постели мои мысли были о трахе. Не о занятиях любовью. На этот раз к нему было приложено лицо, и это лицо принадлежало Джуди.
Я сидел за своим столом, потягивал кофе и улыбался. Вспоминал утренний трах, которым мы с моей женой Джоди наслаждались всего пару часов назад. Ее зовут Джодель, но все зовут ее Джоди. Секс с ней всегда был великолепным.
Мы познакомились в старших классах школы и, по большей части, встречались только друг с другом. Я говорю «по большей части», потому что несколько раз, когда у нас были так называемые «разногласия», мы оба встречались с другими, но всегда возвращались друг к другу.
За месяц до выпускного бала и через две недели после моего восемнадцатилетия мы подарили друг другу девственность. Ее восемнадцатилетие наступило ровно за месяц до моего, и через девять месяцев после окончания школы мы поженились. Она была моей единственной сексуальной партнершей, и, насколько я знал, я был ее единственным партнером.
Зазвонил мой мобильный телефон. Я взглянул, пытаясь понять, кто звонит. Я раздаю свои визитные карточки и получаю звонки с незнакомых номеров, поэтому не могу избирательно отвечать на звонки.
Терпеть не могу звонков от мошенников и не раз получал звонки с предложением починить компьютер, улучшить кредит или получить лучшее медицинское обслуживание. Но особенно я не люблю, когда звонят из налоговой службы и говорят, что у меня есть проблемы с налоговой декларацией, и если я немедленно не перезвоню, то «за мной пришлют полицию».
Я в состоянии терпеть законные звонки, когда честные люди пытаются заработать на жизнь, но ненавижу аферистов и воров, и как только опознаю их, начинаю описывать, что я сделаю после того, как засуну метлу им в задницу. После этого они, как правило, быстро бросают трубку.
В общем, зазвонил мой мобильный телефон. На экране высветился номер офиса Джоди. Первая моя мысль был: почему она звонит со своего рабочего телефона, а не с мобильного? Поэтому я ответил.
– Привет, милая.
– Это не ваша жена, мистер Тейлор.
Тейлор – моя фамилия. Джон Ричард Тейлор III. И, как это принято в некоторых частях страны, будучи третьим в очереди с той же фамилией, я был назван «Треем».
Джоди работает в страховании. Я занимаюсь продажей автофургонов и концентрируюсь на «дорогих» двухдверных седанах.
Ни Джоди, ни я не заканчивали колледжа, но считаем, что у нас все хорошо. Мы живем в доме, принадлежащем моей матери и отчиму, и не платим за аренду, в то время как копим деньги на покупку собственного жилья. Нам нравится дом и район, и, честно говоря, мы не торопимся съезжать.
– Меня зовут Майкл Гамильтон, я работаю с вашей женой.
– Чем могу быть вам полезен, мистер Гамильтон?
– Надеюсь, что это скорее я могу быть полезен вам. У меня есть некоторая информация о вашей жене, которую, как мне кажется, вам следует знать. Можете встретиться со мной сегодня около полудня?
– Что за информация? С ней все в порядке?
– Была в порядке, когда я видел ее в последний раз, а что касается информации, которой я располагаю, то предпочитаю обсудить ее лично.
– Послушайте, мистер Гамильтон, я не знаю, что за шутку вы пытаетесь провернуть с моей женой, но у меня нет на это времени. Просто скажите ей, что я на это не повелся, и увижусь с ней дома.
– Подождите, мистер Тейлор! Это не шутка, и она не знает, что я звоню. Встретьтесь со мной, и, возможно, вам удастся помешать ее роману. Я буду в ресторане «Спайк» в полдень. Он находится на углу Райан и Аламо. На мне будет серый костюм с синим галстуком.
Он повесил трубку. Что, блядь, только что случилось? Совершенно незнакомый человек только что сказал, что, если я встречусь с ним, то смогу остановить любовную связь моей жены. Если это – ее шутка, то мне не до шуток. Так что, теперь я – в затруднительном положении. Встречаться ли мне с ним, поддавшись на шутку? А если это не шутка? Черт!
***
В полдень я стоял у «Спайка». Ко мне подошел мужчина и спросил, не Джон ли я Тейлор. Я заверил его, что это я, и сказал, что нам лучше зайти внутрь. Он же предложил немного пройтись, чтобы нас никто не подслушал.
И мы пошли в сторону парка в центре города. Едва начав идти, и я спросил, в чем дело.
– Я начал работать с вашей женой два месяца назад. Мы работаем в одном отделе. Почти сразу я до меня дошли слухи о ней и о мужчине из нашего отдела. Прошла еще неделя или около, прежде чем я сам смог в этом убеждиться. Его зовут Стэн Моррисон, и почти каждый день они ходят вместе на обед. Своей дружбы они не скрывают и открыто разговаривают. Сегодня почти весь офис подслушал их разговор о том, куда они пойдут завтра вечером. Они договорились пойти в отель «Hilton», потому что там есть хороший ресторан, а завтра вечером будет живая музыка. Они планируют поужинать, потом потанцевать под живую музыку, прежде чем подняться в номер и провести там ночь. Он даже позвонил, чтобы забронировать номер. Даже сейчас, когда мы разговариваем, ваша жена ходит по магазинам и подбирает одежду для их свидания.
– Завтра вечером? И провести ночь вместе? Как они рассчитывают это устроить?
– Она собирается сказать вам правду. Убеждена, что вы любите ее настолько, что позволите ей попробовать другого мужчину, поскольку вы – единственный, кто был у нее. Эту информацию я подслушал на прошлой неделе. Она искренне считает, что это никак не повлияет на ваш брак. Думаю, именно поэтому они чувствуют себя в безопасности, говоря открыто. Она не думает, что вы будете против.
– Зачем вы мне это рассказываете?
– Я был женат девять лет, и у моей жены был роман. Юридическая система поимела меня больше, чем ее любовник когда-либо поимел ее. Теперь она и ее парень живут в доме, за который плачу я, а мои дети называют его папой. В то время как я живу в помойной квартире и пять раз в неделю питаюсь фасолью и рисом. Здесь я вижу шанс помочь кому-то еще избежать моей ситуации.
Мы еще немного поговорили, и он ушел, чтобы вернуться на работу. Я же остался размышлять о своем браке и своем будущем. Я пришел к выводу, что если он сказал правду, то моему браку конец. Меня пугало то, что я мог так легко подумать о возможном разрушении своего брака только на основании относительно короткого разговора с совершенно незнакомым человеком, но я вспомнил свою юность и ту боль, через которую прошла моя мать. Мой отец был и алкоголиком, и бабником. У него было несколько романов, и он открыто о них рассказывал. Даже дразнил этим мою мать.
Я спросил ее, почему она это терпит.
– Я его люблю, – ответила она.
Однажды, когда мне было около одиннадцати лет, он взял меня с собой в гости к своей тогдашней подруге. Они вдвоем были где-то в доме, а я – в гостиной с ее собакой. Мне надоело там сидеть и гладить собаку, я ушел и прошел пешком около мили до своего дома.
Вернувшись домой, я рассказал матери, где был. У нас была только одна машина, и мы с ней пешком вернулись к тому месту, где их машина стояла. Она не предприняла никаких попыток встретиться с ним лицом к лицу, и я не знаю, понял ли он, что я ушел. Мы забрали машину и поехали домой. Я не видел его около недели, и мама не впускала его в дом. Через два дня после того как она все-таки впустила его, он отхлестал меня ремнем за то, что я уронил кухонную тарелку и разбил ее; но, подумав, я решил, что причина – в том, что я на него донес.
Учитывая мой детский опыт и то, как страдала моя мать, я не видел обстоятельств, при которых я бы мог потворствовать Джоди в ее романе. Даже мысль о том, что у нее будет роман, была для меня слишком серьезной. Назовите меня придурком, бесчувственным, самоуверенным, самонадеянным, человеком строгих правил или кем угодно еще, но я не собирался проходить через то, что пришлось пережить моей матери.
В конце концов она нашла в себе силы уйти от моего отца, и нам стало намного лучше.
Это случилось много лет назад. Он по-прежнему живет в городе, но мы редко видимся, и меня это устраивает. Она опять вышла замуж и очень счастлива.
Как я уже говорил, мы с Джоди живем в доме, принадлежащем маме и моему отчиму.
Так, что же мне теперь делать? Противостоять Джоди или проигнорировать только что полученную информацию? Подождать и посмотреть, что будет?
Будучи продавцом, вы не можете постоянно ждать, пока кто-то войдет в дверь и будет готов купить товар. Вы должны быть проактивны. Раздавайте свои визитки. Делайте телефонные звонки. Разговаривайте с людьми. Предвидеть, быть настойчивым и стойким и знать свой продукт. Что ж, в данном случае «знание своего продукта» может оказаться проблемой. Если то, что сказал мне Майкл Гамильтон, правда, то я совсем не знаю Джоди. А она, судя по всему, не знает меня. Я не скрывал своих чувств по поводу супружеской измены, и она хорошо осведомлена о моей семейной истории.
Поэтому я решил проявить инициативу. Но как именно начать действовать в ситуации, которой, возможно, даже и нет? Начать с того, чтобы предусмотреть все возможные варианты. Предвидеть «худший вариант» развития событий. Затем выбрать вариант действий и определить, что в результате этого решения может произойти в лучшем случае, а что – в худшем. Если не готов принять наихудший вариант развития событий, надо выбрать другой вариант действий и продолжить выбирать до тех пор, пока не определишь, с чем ты готов смириться.
Я принял решение и решил, что моя первая задача – найти частного детектива. В телефонном справочнике их несколько. Я выбрал одного из них наугад, позвонил, и мне сказали, чтобы я приезжал прямо сейчас. Через тридцать минут я был у него в кабинете. Через два часа у него было много моих долларов, и мы разработали план. Теперь пора было ехать домой. Я не представлял, как буду вести себя с ней сегодня вечером.
***
Когда приехал, она была дома. Когда я вошел, она подошла ко мне, чтобы, как обычно, поцеловать и обнять. Я долго думал, как мне себя вести. Я мог либо вести себя нормально, в этом случае она бы решила, что все в порядке, и ее планы могут продолжаться, если, конечно, у нее и в самом деле есть какие-либо планы. Либо как-то намекнуть ей о том, что услышал. В этом случае она могла бы все отрицать и до поры до времени отложить. Если она раздумывает над этим уже сейчас, что помешает ей передумать или даже сделать это в самом деле когда-нибудь в будущем? Я не собираюсь жить с такой возможностью.
Другая сторона медали заключается в том, что если она узнает, что я ее подозреваю, то это может заставить ее отказаться от своего плана.
Я решил вести себя нормально.
Ужин был почти готов. Она ждала, приготовлю свиные отбивные на гриле. Я приготовил их, и мы поели. Вести себя нормально оказалось сложнее чем я думал. Для меня. Однако она – либо очень хорошая актриса, либо, как и говорил Майкл Гамильтон, настолько уверена в себе, что совершенно не беспокоится и ведет себя естественна.
Около одиннадцати я поднялся наверх, чтобы приготовиться ко сну. Джоди уже спала. Я принял душ и лег в постель, но сон не шел.
В шесть утра она встала, оделась и спустилась вниз. Через несколько минут и я встал, оделся и спустился вниз. Ее не было. Я могу сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз кто-то из нас уходил из дома, не поцеловав другого на прощание. Этот был один из них.
Была пятница, и обычно это – хороший день для продажи автофургонов, но я позвонил своему боссу и сказал, что хочу взять отгул. Я позвонил адвокату, услугами которого пользовался дилерский центр, и спросил, не знает ли он хорошего адвоката по разводам. Он направил меня к своей жене.
– Но позвольте вас предупредить. Она терпеть не может мужей, которые издеваются над своими женами, поэтому, если вы поступили именно так, она, скорее всего, не возьмется за ваше дело.
Он позвонил ей и немедленно прислал меня.
Я рассказал ей о своем разговоре с Майклом Гамильтоном. Первым делом она спросила, почему я счел нужным обратиться к адвокату и нанять следователя только на основании ничем не подтвержденного рассказа совершенно незнакомого человека? Тогда я рассказал о своих родителях и о своей личной нетерпимости к супружеской измене или чему-либо, приближающемуся к ней.
Она порекомендовала мне подождать и подтвердить его рассказ. Также заметила, что если Джоди настолько уверена в том, что наш брак не пострадает, как утверждает Гамильтон, то ей и впрямь нечего терять, затевая небольшую интрижку. Я сообщил, что ни за что не потерплю интрижки, ни маленькой, ни какой-либо другой, и если Джоди осуществит свои планы на сегодняшний вечер, то я хочу, чтобы ее обслужили не позднее понедельника. Если Гамильтон лжет или ошибается, мне придется быть готовым сильно поунижаться, но если он сказал правду, я буду наготове.
Хотя она и сомневалась, но заверила меня, что документы будут готовы, и все что потребуется – это указать место, где ее обслужат, если дело дойдет до этого.
***
К часу дня я вернулся к своему рабочему столу, пытаясь продать автофургон пенсионеру, прожившему в браке почти пятьдесят лет. Сначала я сомневался, стоит ли продавать тринадцати с половиной метровый автобус такой пожилой паре, но после разговора с ними и наблюдения за тем, как они общаются, мои сомнения исчезли. Он вел себя так, словно был моложе меня и двигался с большей ловкостью. На самом деле я завидовал как его кажущейся молодости и энергичности, так и их отношениям. Я работал с ними несколько недель, и, похоже, они уже готовы к покупке. Они выбрали нужный им автобус, и мы проехались на нем по шоссе. Их фамилия – Джейкобсон, и мистер Джейкобсон, управлявший автофургоном, выглядел за рулем комфортно и уверенно.
Мне было трудно сосредоточиться на том, что я делаю, но я наслаждался их болтовней, в то время как они обсуждали плюсы и минусы владения домом на колесах. Они – именно такие, какими я хотел бы видеть нас с Джоди после долгого и счастливого брака. В конце концов, я решил дать им новый дополнительный стимул, решив назвать это скидкой «Трея». Никогда раньше такого не делал, но они мне очень понравились, и в качестве дополнительной скидки я добавил часть своих комиссионных. Они купили автобус и уехали с улыбками на лицах.
Пора возвращаться домой. Я связался со своим следователем и получил заверения, что все готово. В 5:30 я подъехал к гаражу. Машина Джоди стояла на своем обычном месте. Я вошел внутрь и не почувствовал никакого запаха, указывающего на то, что готовится ужин. Я был настолько спокоен, хладнокровен и собран, насколько это вообще возможно. Положив на камин пакет, который мне передал следователь, на каминную полку и подавив желание ее найти, я сел в кресло и стал ждать, что будет дальше.
Ждать пришлось недолго. В 5:45 она спустилась вниз, одетая сногсшибательно, и, судя по всему, в ту одежду, которую, как сказал мне Майкл Гамильтон, она покупала накануне. Она была великолепна и имела при себе чемоданчик.
– Ух, ты! Выглядишь великолепно. И по какому поводу?
– Один из парней на работе добивался, чтобы я пошла с ним потусоваться, и я решила, что это будет весело.
– Что значит «пошла с ним потусоваться»? Это как на свидание?
– Да.
– И что за свидание?
– Ну, мы подумали, что, поскольку ты – единственный мужчина, с которым я была когда-либо, мне было бы интересно заняться сексом с кем-то еще, поэтому мы собираемся поужинать, сходить на танцы, а потом провести ночь в отеле.
Я не мог поверить, насколько она была спокойна и насколько мое ощущение спокойствия, хладнокровия и собранности сменилось огромным холодным узлом там, где должен быть мой желудок.
– Ты не можешь говорить такое серьезно. Ты проведешь ночь с другим мужчиной? Я ни за что на свете на такое не соглашусь. И кто, черт возьми, такие «МЫ», о которых ты говоришь? Меня об этом не спрашивали.
– Ничего особенного. Просто поиграем одну ночь. Завтра я буду дома, и все будет так, как будто ничего и не было. Кроме того, что я, возможно, научусь парочке трюков, которые тебе понравятся
– Ты ни в коме случае не пойдешь сегодня на свидание и не будешь трахаться с кем-то еще!
– Не говори глупостей. Конечно, пойду.
– Джоди, если сделаешь это, нашему браку конец.
В этот момент мы услышали автомобильный гудок.
– Это он, – сказала она, направляясь к входной двери.
Я обогнал ее.
– Пожалуйста, не делай этого, – сказал я, преграждая ей путь.
– Мне пора идти. – Она обошла меня и попыталась поцеловать. – Вернусь домой завтра около полудня, и ты увидишь, что ничего не изменилось.
– Если сядешь в эту машину, у тебя не будет дома, в который можно вернуться.
– Вот теперь ты действительно ведешь себя глупо. Желаю тебе хорошего вечера, с мыслями о том, как я наслаждаюсь. Завтра, когда вернусь домой, мы сможем потрахаться до выноса мозга. Спокойной ночи. – Она послала мне воздушный поцелуй, выходя за дверь.
Я не смотрел, как она садится в машину. Подошел к камину и выключил поставленный туда диктофон. Отнес наверх коробку с мусорными пакетами. Мне потребовалось почти два часа, чтобы убрать все свидетельства того, что она когда-либо жила здесь. Я опустошил ее шкаф и шкафчик в ванной с ее стороны. Даже вынул из сейфа несколько ювелирных украшений, свидетельство о рождении, аттестат о среднем образовании и карточку социального страхования. Все это отнес вниз и поставил у двери гаража. Затем прошел по лестнице, собирая ее вещи: семейные фотоальбомы, школьные награды и бронзовую статуэтку работы Ремингтона, доставшуюся ей от деда. Даже снял все маленькие магнитики, которые она повесила на холодильник, и погрузил все в ее машину. Затем выкатил ту из гаража и припарковал на улице. Ключи положил на водительское сиденье.
Я лег в постель и попытался заснуть. Не получилось. Я лишь ворочался и ворочался. Наконец, я встал и сварил себе кофе. Включил телевизор и попытался посмотреть ночной марафон «Героев Хогана» и выпить кофе. Вот уже две ночи подряд как я не могу заснуть. Я чувствовал себя как зомби.
***
В дилерский центр я приехал рано. К 11:00 завершил сделку с Джейкобсонами, заключенную накануне, и они уезжали со стоянки в своем автофургоне с большой скидкой, а также выполнил все финансовые операции, которые, по моему мнению, были необходимы. В 11:45 я был дома и получил от слесаря новый комплект ключей от дома. Там же находился мой следователь с копиями видеозаписей, сделанных им за последние восемнадцать часов.
В 12:30 я смотрел видеозапись, полученную от следователя, когда услышал звонок во входную дверь. Я подошел к двери и открыл ее.
– Привет, милый. У меня ключ не работает, а почему моя машина на улице?
Я встал в дверном проеме, не давая ей войти.
– Твой ключ не работает, потому что ты здесь больше не живешь. А машина стоит на улице, потому что раз ты здесь больше не живешь, я не хочу, чтобы она стояла в моем гараже.
– О чем ты говоришь? Это – мой дом. А теперь впусти меня, – сказала она, пытаясь меня обойти.
– Я говорил тебе вчера вечером, что если ты сядешь в машину этого человека, то у тебя не будет дома, куда можно вернуться. Все твои вещи – в твоей машине.
– Ты не можешь говорить серьезно, это было просто... – дальше я не расслышал, потому что захлопнул перед ее носом дверь.
Она колотила в дверь несколько минут, прежде чем я вновь ее открыл.
– Если не прекратишь стучать в мою дверь, я вызову полицию и отдам тебя под арест.
Скорее всего, я не мог этого сделать, но терять мне было нечего.
– Ты не можешь этого сделать. Это – мой дом.
– Этот дом принадлежит моей матери и отчиму, и именно они определяют, кто здесь живет, а они определили, что ты больше здесь не живешь. А теперь уходи.
Опять же, по закону я, наверное, не мог этого сделать, но все равно сделал. Я захлопнул дверь перед ее носом во второй раз и продолжил просмотр кассеты. Через некоторое время я выглянул в окно, она сидела в своей машине. Я пошел на кухню, чтобы выпить воды, но передумал и выпил джина с тоником и посмотрел еще часть записи.
В течение дня я становился все злее и злее. Услышал как звякнули в дверь. Ну, не совсем звякнули, звонок был постоянным и непрерывным. Если это снова Джоди, да еще в таком настроении как сейчас, я, наверное, оторву ей пизду и скормлю соседским собакам. Я подбежал к двери и, рывком распахнув ее, увидел ее сестру Джуди, стоявшую там, опершись на дверной звонок. Джодель и Джуди. У их родителей мало воображения. Их брата зовут Джейкоб. Я молча посмотрел на нее.
– Ты – придурок! Моя сестра сидит у меня дома и рыдает, и я хочу знать, почему.
К черту этих сестер, – подумал я, захлопывая дверь перед ее носом. Хлопанье дверью начинало приобретать терапевтический эффект. Я повернулся, чтобы вернуться в комнату, и тут снова раздался звонок. Я рывком распахнул дверь и, прежде чем она успела перестать звонить, так сильно отбил ее руку от звонка, что она потеряла равновесие и чуть не упала.
– Если еще раз позвонишь в эту дверь, я сломаю твои чертовы пальцы по одному за раз, и я снова хотел хлопнуть дверью, но она прижалась к ней всем телом и удержала ее открытой.
– Поговори со мной. Пожалуйста.
Я постоял несколько секунд, медленно открыл дверь и жестом показал, что она может войти. Она вошла в комнату и остановилась. Потом посмотрела на меня.
– Я думала, ты любишь Джоди. Не могу поверить, что ты выгнал ее из-за какой-то глупой размолвки.
– Глупой размолвки?
– Она мне сказала, что вчера вечером ты был против, чтобы она вышла потусоваться, и что ты выгнал ее из-за этого.
– О, Боже. Она права насчет размолвки. Она и впрямь хотела пойти кое-куда, а я был против. Она сказала тебе, что мужчиной, с которым она хотела пойти на свидание, был не я? Что это был парень, с которым она работает?
– Ты, наверное, шутишь.
– А сказала она тебе, что они планировали поужинать, потом сходить на танцы, а после провести ночь в номере отеля?
– Ты не можешь говорить это серьезно. Ты все выдумываешь.
Она села.
– А говорила она тебе, что собирается прийти сегодня домой и показать мне, что нового она узнала? Вот, послушай. – Я проиграл ей аудиозапись, которую сделал накануне вечером.
– Я понятия не имела.
– Да, я тоже.
– И что ты будешь делать?
– Разводиться с ней.
– О, нет! Есть хоть какой-нибудь шанс пережить это?
Я покачал головой. Она попыталась сказать что-то еще, но я ее остановил.
– Послушай, Джуди, я не намерен ни прощать, ни забывать того, что она сделала. С этим браком покончено. И точка.
Она кивнула, подумала пару минут, затем пожала плечами и встала. Я проводил ее до двери.
Она стояла и смотрела на меня. Я открыл дверь и выпроводил ее.
***
Весь вечер и весь день воскресенья я ничего не делал. Съел два бутерброда с сыром на гриле и выпил еще пару бокалов джин-тоника. Моим духом быстро овладевала жалость к себе. Раздался стук в дверь. Это была Джуди.
– Ты сказал, что если я еще раз позвоню в звонок, ты сломаешь мне пальцы. Вот я и постучала. Это не займет много времени. Я весь день разговаривала с Джоди. То, что ты мне сказал, правда. Ей было нелегко рассказать мне о своем свидании, но в конце концов она призналась. Чего ты не знаешь, так это того, что ничего не было.
Я жестом указал, чтобы она проходила и садилась, а сам сел напротив нее.
– Что значит «ничего не было»?
– Она мне сказала, что после того, как он заехал за ней сюда, они поехали в отель. Перед тем как заказать ужин, они заказали бутылку шампанского, и к тому времени, как официант принял заказ на ужин, успели половину выпить. К тому времени, когда принесли ужин, они допивали вторую бутылку шампанского. К середине ужина она опустела. Выпив все шампанское, они почувствовали, что оба слишком пьяны, чтобы танцевать, и пошли наверх в свой номер. Они намеревались заняться сексом, но были для этого слишком пьяны и оба отключились. Она очнулась первой и поняла, что натворила. Она разбудила его и настояла на том, чтобы он отвез ее домой.
– Ну, что ж, вот так история.
– Ты ей не веришь, не так ли?
– Я верю в то, что она и какой-то мужчина провели несколько дней, может быть, недель или месяцев, планируя свидание. В процессе планирования они проводили время вместе за обедом и на работе, возможно, даже после работы. Разговаривали и строили планы. За время, проведенное вместе, они сблизились. Вместе смеялись. Вместе гуляли. Обменивались секретами. Возможно, он знает о моем браке больше чем я. Черт, да я даже уверен, что знает. Он знал, что моя жена планирует изменить мне. Возможно, они держались за руки. Возможно, целовались или даже ласкали друг друга. Они планировали провести вместе вечер и ночь ради занятий сексом. Это похоже на высшее неуважение и предательство, а не на любовь.
Она молча посмотрела на меня.
– Ты ей не веришь, не так ли?
– Нет, не верю.
– И не собираешься ее прощать, даже если ничего не было.
– Не в этой жизни.
Мы дошли до двери, и она открыла ее, но остановилась.
– Когда все закончится, мы сможем остаться друзьями?
– Мы с Джоди разведемся. Если она будет этому всячески препятствовать, все будет очень непросто. К тому времени, когда все закончится, я тебе, скорее всего, перестану понравиться, так что, любая наша дружба, скорее всего, сойдет на нет.
– Понятно. Что ж, а ведь могло бы быть хорошо. Думаю, буду по тебе скучать. – С этими словами она положила одну руку на мою левую щеку и нежно поцеловала правую. Затем ушла, тихо закрыв за собой дверь.
***
С субботнего дня мой телефон был чаще выключен, чем включен. Джоди слишком много раз пыталась со мной поговорить, но в конце концов сдалась. Правда, у меня состоялся разговор с ее отцом. Он пытался убедить меня в том, что раз между Джоди и Стэном ничего не было, значит, не случилось «ничего страшного», и мы должны просто смириться и пережить это. Я объяснил ему то же самое, что и Джуди. Когда мы закончили разговор, он понял, что развод неизбежен, и со вздохом повесил трубку.
Наступил понедельник. Первым делом я позвонил своему адвокату и рассказал ей о прошедших выходных. Также сказал ей, чтобы она обслужила Джоди. Та будет либо на работе, либо в доме своей сестры. Меня заверили, что она будет обслужена до конца дня.
День был длинным, и я не помню, что делал.
Вскоре после четырех часов дня зазвонил мой мобильный телефон. Я посмотрел, кто звонит. Это был офисный номер Джоди. Я рискнул и ответил.
– Трей Тейлор.
– Добрый день, мистер Тейлор. Это – Майкл Гамильтон. Подумал, что вам будет интересно узнать, что некоторое время назад было некоторое оживление.
– В самом деле?
– Да, сэр. Вашей жене вручили бумаги на развод, и, после того как их прочитала, она упала в обморок. Была вызвана скорая помощь, которая отвезла ее в больницу. Потеряв сознание, она выронила бумаги. После того как медики уехали, бумаги поднял Стэн Моррисон и просмотрел их. Затем он чуть не потерял сознание. Если бы ситуация не была столь серьезной, это могло бы показаться забавным, но я не вижу смешного в разрушении еще одного брака и не испытываю симпатии ни к одному из них. Буду держать вас в курсе событий, которые здесь происходят.
– Так и сделайте.
Мой телефон снова зазвонил. Это была Джуди.
– Алло.
– Джоди увезли в больницу.
– И что?
– Просто подумала, что ты бы хотел знать.
– Нет. Мне ни капельки не интересны ни она сама, ни ее здоровье.
– Ты правда настолько бессердечен, Трей?
– Любое бессердечие с моей стороны напрямую связано с твоей сестрой. Я говорил тебе вчера, что все будет очень плохо. Это лишь первый раунд.
Следующие несколько недель прошли примерно так, как и следовало ожидать. Джоди много раз пыталась со мной поговорить, но я не желал ее слушать. И ее отец, и мать пытались уговорить меня поговорить с ней. Я отказал им обоим. Моя мать потратила много времени на то, чтобы успокоить меня. Я твердил ей, что со мной все в порядке, но она настаивала, что это не так, и старалась еще больше. Почти ежедневно звонил Майкл Гамильтон. Он получал удовольствие. Он – единственный, кто знал, что я знаю о Моррисоне. Джоди приходила на работу, но просто сидела на месте, за исключением тех случаев, когда встречалась со своим адвокатом. Джоди и Моррисон никогда не разговаривали друг с другом. По крайней мере, не в присутствии других. А я? Я просто ждал своего часа.
Наши адвокаты назначили встречу. На ней должны были присутствовать два адвоката, Джоди и я. Это был первый раз, когда я увидел ее, с тех пор как выгнал, и не мог не заметить, что она слегка похудела и выглядела довольно изможденной. Я был удивлен, увидев там Джуди. Адвокат Джоди спросил, все ли в порядке. Я посмотрел на нее.
– Ты уверена, что хочешь быть здесь?
– Я здесь ради Джоди.
– Я не об этом спрашивал.
– Нет. Но мне нужно быть здесь.
Я сказал адвокату, что не возражаю против того, чтобы она оставалась.
Джоди уже села за стол, поэтому сели все остальные, и начал ее адвокат.
– Миссис Тейлор категорически отрицает факт предполагаемой супружеской измены и просит отозвать заявление о разводе, чтобы она и ее муж работали над сохранением брака. Она согласна на консультацию, если это поможет.
Мы с моим адвокатом посмотрели друг на друга и улыбнулись.
Мой адвокат сказала:
– Если прелюбодеяния не было, не могла бы миссис Тейлор рассказать о своих действиях в тот вечер, о котором идет речь?
Мы все посмотрели на нее.
– Буду рада. Начну с того, что за мной приехал мой друг.
– У вашего друга есть имя? – спросила мой адвокат.
– Конечно, но его имя не имеет значения. Ничего страшного не случилось, поэтому нет причин впутывать в это дело его. Я вышла из дома и села в его машину. Мы поехали в отель...
Далее она почти слово в слово повторила то, что рассказала Джуди и, конечно же, то, что рассказала Джуди мне. Шампанское, ужин, еще шампанское, в номер, слишком пьяные, чтобы ебаться (это мои слова, не ее), оба вырубились, проспали всю ночь, на следующий день вернулись домой, и муж ее выгнал. О, бедныйя. Бедный непонимающий я. «Я совершила ошибку. Я люблю своего мужа и хочу, чтобы он простил меня, чтобы мы могли иметь детей и состариться вместе». Я посмотрел на Джуди, внимательно следившую за каждым словом и кивавшую в знак согласия.
– Хорошо, – сказал мой адвокат, – давайте на время предположим, что то, что вы сказали, правда, и что никакого секса не было. В течение вечера были ли какие-либо ласки или ощупывания? Поцелуи? Держание за руки? Что-нибудь, что не прошло бы тест на мужа?
– Абсолютно нет! – убежденно сказала Джоди. Джуди кивнула и улыбнулась.
Мой адвокат посмотрела на меня, а я на нее. Передо мной лежал пульт дистанционного управления. Я взял его в руки и нажал кнопку воспроизведения. С потолка опустился экран, и на нем появилось изображение того, как Джоди подходит к машине Стэна Моррисона на нашей подъездной дорожке. Он вышел из машины, подошел и открыл ей дверь. Когда она подошла к машине, они поцеловались. Долгий, проникновенный поцелуй. Они сели в машину и уехали. Я нажал на паузу.
– Ложь номер один, – сказал я всем в комнате. Все теперь сидели чуть более прямо. Джоди была бледна, а Джуди просто сидела и смотрела на сестру.
В четверг, когда Майкл Гамильтон впервые позвонил мне, и я поговорил со своим следователем, мы разработали план, согласно которому каждое движение Джоди в пятницу вечером, начиная с приезда Стэна Моррисона в наш дом, должно было быть записано на видео. Из информации Гамильтона мы знали, где должно состояться свидание, и знали, что они уже забронировали номер. Даже знали номер комнаты. Но не знали, сможет ли он проникнуть в забронированный ими номер и снять на видео все происходящее. Как выяснилось, смог.
– Вы также сказали, что никаких неуместных прикосновений или ласк не было. Это тоже верно?
– Э-э, да, – промолвила она немного нерешительно.
Я нажал на воспроизведение во второй раз. Мы наблюдали за тем, как счастливая пара следовала за официантом к своему столику в ресторане гостиницы «Hilton». Рука Моррисона лежала на заднице Джоди. Было даже видно, как она ее сжимает.
– Ложь номер два.
Джоди оглядела комнату. Ее адвокат деловито читал заявление о разводе, а Джуди вдруг обнаружила, что ее ногти восхитительны и пристально их разглядывала.
Видеозапись продолжилась. Джоди и Моррисон заказали бутылку шампанского. Пока ее не принесли, они не переставали целоваться. Не успев допить первый бокал, они вскочили и направились к лифту.
Мне обошлось в тысячу долларов, чтобы мой следователь получил доступ в их номер перед заселением, и уже через четыре минуты после того как пара вошла в него, Джоди стояла на коленях и сосала его член.
В этот момент Джоди закричала и выбежала из комнаты, за ней последовала Джуди. Я нажал на паузу.
– Похоже, моя клиентка не совсем точно вспомнила все события того вечера. Я поговорю с ней и свяжусь с вами, – сказал ее адвокат, собрал свои бумаги, сунул их в папку и поспешил за обеими сестрами.
Мы с адвокатом поболтали несколько минут, и я отправился обратно в дилерский центр.
***
Незадолго до закрытия вошла Джуди и медленно подошла к моему отгороженному рабочему месту. Я молча сидел. Она постояла некоторое время, а потом спросила:
– Можно мне присесть?
– Прожалуйста.
Молчание.
– Ты знал, не так ли?
– Что знал?
– Когда я пришла к тебе домой в ту первую субботу, ты уже знал, что они спали вместе.
– Да. Перед тем, как ты вошла, я просматривал видео. И могу свидетельствовать, что спали они не так уж много. Они трахались, Джуди. Она – моя жена, и позволила другому мужчине трахнуть ее.
– Почему ты мне не сказал?
– Точно не знаю. Наверное, понадеялся, что она признается и согласится на развод. Если бы она это сделала, я бы согласился на что-нибудь еще, кроме прелюбодеяния. Тогда тебе и твоей семье не пришлось бы узнать, что она сделала. Мне всегда нравились твои родители.
Опять тишина. Зазвонил мой мобильный телефон. Я ответил, не задумываясь.
– Трей Тейлор.
– Это Майкл Гамильтон, мистер Тейлор. Вчера у меня был выходной, но, насколько я знаю, ваша жена позвонила и уволилась. Даже не зашла, чтобы собрать вещи со своего стола. Подумал, что вы хотели бы знать.
– Спасибо. Дайте мне знать, если услышите что-нибудь еще.
Начала Джуди говорить, но ее прервал громкоговоритель в офисе.
– Трей, у тебя звонок на шестой линии. Трей, звонок по шестой линии.
– Трей Тейлор.
Я поднял трубку и минут пятнадцать разговаривал с потенциальным покупателем. Джуди сидела, не шевелясь. Когда я закончил разговор, мы с Джуди посмотрели друг на друга.
– Она ушла, Трей.
– Что значит ушла? Умерла?
– Загрузила свою машину и уехала.
– Наверное, просто переехала в собственное жилье.
– Я так не думаю. Она просила передать маме и папе, что ей жаль, что она их разочаровала.
– Она разочаровала не только твоих родителей.
– Да, мы знаем.
Опять молчание.
– Послушай, Джуди, мне нужно работать, так что, если ты не...
– О, конечно, да, извини, – сказала она, поднимаясь. – Я лучше пойду.
Она постояла, посмотрела на меня, потом повернулась и ушла.
В тот вечер, придя домой, я забрал свою копию видеозаписи, сделанной следователем. У моего адвоката оставалась копия, которую мы использовали ранее. Я вставил ее в проигрыватель и сел за стол. Я просмотрел ее полностью только один раз. Этот раз будет вторым.
Когда я остановил воспроизведение в кабинете адвоката, Джоди стояла на коленях и сосала член Моррисона. Я переключился на эту сцену и стал наблюдать, как он трахает лицо моей жены. Он положил руки на ее затылок и придерживал его, в то время как вводил свой член в ее рот и выводил из него. Наконец, она положила руки ему на бедра и оттолкнула, задыхаясь. Затем встала, и они поспешно разделись. Когда они разделись, он толкнул ее на кровать, опустился между ее ног, раздвинул их и начал лизать.
Моррисон был не промах, когда дело доходило до вылизывания киски. Большую часть времени Джоди отрывала бедра от кровати, прижимаясь своей киской к его лицу. Она кончила по меньшей мере три раза, и удовольствие, которое я увидел на ее лице, не было похоже ни на что из того, что я когда-либо видел.
Затем я смотрел, как он ее трахает. Не мог не заметить, что его член был не больше моего, но он довел ее до таких высот, каких я никогда не достигал. Она очень резко реагировала на его постоянный и почти насильственный трах. Когда он входил в нее, она приподнималась навстречу ему, а когда отстранялся, ее бедра опускались обратно на кровать, чтобы затем повторить свое движение вверх, когда он снова и снова погружал в нее свой член. Она умоляла его трахать ее. Стонала, когда он ее трахал. И закричала, кончив. Потом она потеряла сознание. Правда, ненадолго, и Моррисона это не обеспокоило. Он просто слез с нее, лег рядом, гладил ее груди и щипал соски, пока она не пришла в себя. Как будто делал это уже тысячу раз.
Я смотрел, как он трахал ее еще три раза.
Просматривая видеозапись, я пытался понять, на что именно я реагирую. Меня осенило, что когда секс был у нас с Джоди, мы занимались любовью, а они с Моррисоном просто трахались. Никакой романтики. Никакой любви. Просто жесткий, грубый трах. Ему было плевать на ее чувства и эмоции. Он просто хотел трахаться и кончать. И, похоже, Джоди чувствовала то же самое. Элемент грубости стал неожиданностью. Я не мог припомнить ни одного признака того, что она хотела или готова была принять что-то, кроме любви и нежности. Как я мог это упустить?
Я сидел, пытаясь совладать со своими эмоциями. Часть меня хотела кричать от боли, что моя лучшая подруга и единственная любовь вот так предала меня. Другая часть меня хотела сжечь эту суку. Мои мысли были похожи на миску со спагетти: все перемешалось, не имея ни порядка, ни направления.
Я заснул в кресле, думая о трахе. Не о занятиях любовью. О трахе! А у той, кого я трахал, не было лица.
С тех пор как я впервые встретил Джоди, всякий раз, когда я думал о сексе, перед моим мысленным взором возникало ее лицо.
***
Прошло еще две недели. Мой адвокат несколько раз пытался договориться о новой встрече с Джоди и ее адвокатом, но не смог. Джоди не могли найти.
Прошел месяц. Потом еще один и еще. От нее по-прежнему не было никаких вестей. За это время я несколько раз разговаривал и с Джуди, и с ее родителями. Спрашивал, не было ли от нее вестей, и всегда получал отрицательный ответ. Подумал о том, чтобы вызвать следователя для ее розыска, но мой адвокат отговорил меня от этого. Я аннулировал кредитные карты и забрал половину денег, но, судя по записям, она не притронулась ни к чему из того, что осталось.
– Если ее не будет еще несколько месяцев, мы, скорее всего, сможем подать на нее в суд по причине злонамеренного оставление одним супругом другого, но посмотрим.
Зазвонил телефон.
– Трей Тейлор.
– Доброе утро, мистер Тейлор. Это Майкл Гамильтон, помните меня?
– Конечно, помню. Как дела?
– Неплохо. Я подумал, что мог бы ввести вас в курс дела. Помните, я рассказывал вам о своем разводе?
– Конечно, помню. Насколько помню, ваша бывшая жила в вашем доме со своим парнем.
– Верно. Так и было, – засмеялся он.
– Было?
– Да. Сейчас там живу я. Со своими детьми.
– Что случилось?
– Похоже, парень – вор. Каким-то образом ему удалось убедить мою бывшую, что она должна украсть деньги из своей компании, и теперь они оба в тюрьме.
Я засмеялся.
– Хорошо. Пошли они оба. Вы все еще работаете на том же месте?
– Да. Это еще одна причина, по которой я позвонил. С тех пор как ушла ваша жена, здесь стало довольно тихо, и Стэн Моррисон держался в тени. Но в последнюю неделю или около того некоторые из его телефонных звонков были довольно интересными.
– Чем именно?
– Ну, сегодня он разговаривал с вашей женой.
– Откуда вы это знаете?
– Я слышал, как он сказал: «Я тоже скучаю по тебе, Джоди».
– Вы случайно не слышали ничего, что могло бы подсказать вам, где она? У меня – заявление о разводе, которое она должна подписать.
– У меня есть номер телефона, с которого она звонила. Это может помочь? – Он рассмеялся по телефону.
– Как вы это узнали?
– После того как Моррисон закончил с ней разговаривать, он вернулся к своему столу, положил телефон, посидел пару минут и пошел в кабинет босса. Я подошел, взял его телефон, посмотрел последний звонок и записал номер. Проще простого.
– Отличная работа, мистер Гамильтон. Спасибо. И если вы узнаете что-нибудь еще, держите меня в курсе.
– Можете не сомневаться.
Затем он дал мне номер телефона, который я передал своему адвокату. Код города был из Южной Флориды.
Я решил поговорить с ней.
– Привет, Джуди.
– Что тебе нужно, Трей?
– У тебя или у твоей семьи есть знакомые во Флориде?
– А что?
– Потому что я думаю, что Джоди там.
– С чего тебя волнует, где она?
– С того, что я хочу развестись, а чтобы ускорить процесс, она должна получить документы и подписать их.
– Когда ты собираешься спросить?
– Что спросить?
– Где во Флориде она живет?
– Мне не нужно спрашивать. Мой адвокат работает над тем, чтобы найти ее прямо сейчас, когда мы разговариваем.
– Может быть, я смогу избавить его от лишних хлопот. Она живет в Форт-Лодердейле.
– Почему ты говоришь мне об этом сейчас? Почему не сказала раньше?
Долгое молчание.
– Позвольте задать тебе личный вопрос, Джуди. Не отвечай, если не хочешь. Тебя когда-нибудь насиловали или грубо трахали?
– Э-э... да.
– И тебе это понравилось?
– Понравилось? Нет. Мне это понравилось.
– Почему?
Она глубоко вздохнула и посмотрела мне прямо в глаза.
– Говорю за себя... и только за себя... когда я занимаюсь сексом, то стараюсь сделать его таким же приятным для моего партнера, как и он старается сделать его приятным для меня. Это означает, что я придерживаюсь определенных условностей в прикосновениях, ощущениях и трахе. Но в тех случаях, когда партнер, или обстановка, или события, или даже алкоголь дают достаточно дополнительных стимулов, секс может быть совершенно необычным. Шлепок по заднице, дерганье за волосы или что-то еще, выходящее за рамки того, что мы называем «нормальным», может значительно усилить сексуальные ощущения.
Вот это да! Она явно много об этом думала. Я посмотрел на нее, и ее глаза больше не смотрели на меня. Она смотрела сквозь меня, в какие-то воспоминания.
– Ты когда-нибудь теряла сознание при оргазме?
– Нет, но разговаривала с одной женщиной, которая теряла, и, по-видимому, это очень приятный опыт.
– Джоди теряла.
– Что?
– Джоди. Я смотрел ее на видео, которое у меня есть. Несколько секунд она была в отключке.
– Боже мой. Правда?
Я сделал глоток вина и не ответил. Мы долго сидели так, каждый погруженные в свои мысли.
– Трей?
– Да?
– Можно мне как-нибудь посмотреть? Ту часть, где она теряет сознание. Можно я посмотрю? Одна мысль об этом настолько меня возбуждает, что я просто мокну.
Я знал эту женщину большую часть своей жизни и никогда не думал, что когда-нибудь услышу что-либо подобное из ее уст... или что это меня возбудит.
Это ощущение началось в моем паху... покалывание... оно двигалось вверх и распространялось по всему телу. Более трех месяцев безбрачия настигали меня. Мне не хотелось заниматься любовью. Я хотел просто трахнуть кого-нибудь.
– Думаю, это можно устроить.
Она улыбнулась.
Через некоторое время я поехал домой. В постели мои мысли были о трахе. Не о занятиях любовью. На этот раз к нему было приложено лицо, и это лицо принадлежало Джуди.
245
0
1
| Добавлено: 8.11.2023, 17:00 |
Просмотров: 245 |
|---|
Схожие порно рассказы
Ваши комментарии
