Спящая красавица
*** Трансмагория часть вторая глава 1 ***
Мама у Лёньки была обычная женщина. Среди односельчанок ничем особым неприметная. Стройная правда, ножки красивые, грудь стоячая, талия узкая да попочка круглая. Но таким кого сейчас удивишь. Однако бабы с Зинкой не особо дружили — кто-то слух пустил, что у Зинки в роду ведьма была и что де она глазами своими их мужиков к себе приманивает. Глаза у Зины и, правда были очень красивые и сексуальные — про такие еще в народе говорят «блядские, колдовские» Нет, ну вы подумайте люди: двадцать первый век на дворе; ракеты в космос летают, вон бородатые женщины по телику песни поют, трансгендеры те опять же за права свои борются, мужики рожают, а бабы стоя, извините, писают, а тут вдруг «ведьма» нет, ну надо же такое придумать!
А время меж тем шло, Лёнька уже и думать забыл про давешнее путешествие своё в страну где бабы над всем верх взяли. И Лину и Сандру вспоминал как сновидение. Но с тоской вспоминал. Правда, с тоской. С любовью даже. Лину в особенности. Всё не шла с головы у него эта порно-медсестра… снилась часто.
В то утро батя на работу вроде как шел чуть позже. Потому Лёнька первым из дома выскользнул. Каникулы: в школу не надо. Лёнька поболтался по окрестности, но никакого интересного занятия себе не нашел. Проходя мимо Катькиного дома он отважился к ней зайти. Но Катьки не оказалось. Катькина мать сказала, что она вчера вроде с Пашкой как в город уехала так и не появлялась ещё.
Пашка…у-у-у хмырь, вечный Лёнькин конкурент. На год старше, он в этом году школу закончил, а потому считался уже совсем взрослым. Катьке он нравился поскольку спортсмен был и даже качёк слегка и скорее всего у них ЭТО уже было… думал не весело Лёнька, ну и пусть что было. Даже, почему то хотел чтобы у них это было. А Катька всё равно ему нравилась. Раздосадованный Леонид поплелся вдоль Катькиного участка. На задах он увидел бельевую веревку и на ней сушились тряпки разные женские… юбки там кофты, ещё что-то… и среди всего этого бабьего безобразия пытливый глаз юноши выхватил красивые бирюзовые ажурные трусики-стринги.
Точно Катькины, потому как Катина мама была женщина совсем иных массо-габаритных категорий и наверняка на её труселя как на парус от трёх мачтового фрегата материи идёт, а это маленькие такие, аккуратненькие и красивые аж жуть прямо какие. Лёнька как представил их на округлой ядрёной Катькиной попке, так непроизвольно аж за пах свой схватился. Доска на заборе давно уже расшатанная была — они так с Катькой ещё в детстве в лес убегали из-под строгого ока Катиной бабки. Кустами юркнуть в сторону искомой прелести тоже труда не составило.
Совершил Лёнька воровство мелкое — спёр-таки трусики с верёвки. Зачем? Да он и сам не понимал какой бес его дёрнул. Они же стиранные и Катькой уж точно не пахнут. Но дело сделано и сырая материя холодила кожу через тонкую подкладку кармана шорт. Азарт охотника быстро сошел, Лёнька впал в раздумье: вроде как не хорошо он поступил, кража она и есть кража даже и такая мелкая… остановился даже, уже собираясь вернуть всё на место. Но не тут-то было — возле дома отчим Катькин нарисовался. От досады на себя Лёнька плюнул даже, себе под ноги. Но потом вдруг мысль его посетила: а что если он их Катьке сам вернёт завтра. Заодно поговорит с ней про происшествие в лесу да и вообще, а то давно уже не болтали они вместе.
А так-то с самого детства считай не разлей вода были, их так и дразнили: мол жених и невеста. Вместе играли, носились по округе или по крышам лазали ворон гоняли, в лес ходили, на речку… весело им было вместе. Но потом повзрослели малость, свои интересы появились. Катька мальчиками рано интересоваться начала, а Лёнька всё в машинки да в приставку играл. А уж когда и Лёнька дозрел до дел амурных, про Катьку уж поговаривать стали что де по кривой тропке пошла деваха стали слухи про неё разные распускать и сплетни всякие: что де то с одним её видели то с другим то с целою толпою сразу… да если честно Лёнька и сам её пару раз видел то с Пашкой то с Мишкой то с приезжим из города в лесу она в засос целовалась, городской потом катал её на мотоцикле несколько раз: в лес куда-то возил, на реку опять же…
Ленька сжимал в кармане влажные Катины трусики и мечтал, как придет сейчас в свою баню, закроется там и зальёт их там спермой, уж коли сама Катерина ему почему то не даёт и Лёньку чуть не братиком считает, а потом выстирает их тщательно и обязательно вернёт ей.
Дым над банной трубой насторожил Лёньку. Вроде у них сегодня баня не намечалась. Лёнька вместо того чтобы напрямую вломится в предбанник решил сначала в окошко глянуть. И хоть продираться до окошка, нужно было сквозь малинник (потому видать никто до сих пор не озаботился чем-нибудь его завесить) Лёнька осторожно прокрался к окошку. Лампочка внутри горела хоть и день. Лёнька осторожно заглянул и обомлел!
Внутри была его мать, она стояла боком к окошку и была отлично видна. Зинаида уперлась руками в полок и стояла слегка расставив свои стройные ноги и чуть выпятив свою симпатичную попу, а сзади обхватив её за бёдра неторопливо совершал толчковые движения дядь Егор — зоотехник с фермы, мужик идейный холостяк и блядун каких ещё история не видала. Слухи ходят, что он и тёлочек на ферме пользует, козочек, овечек. Но это не точно. Может врут. Но тут из тёмного угла к ним на свет вышел отец Лёнькин! Он тоже был голый и держал свой могучий багор в правой руке, и в такт с тем как Егор натягивал Зинаиду на себя, Лёнькин батя поддрачивал своё достоинство и с каким-то прямо скажем хищным блеском в глазах, наблюдал как зоотехник наяриват его жену. А мамка тоже хороша: Лёнька просто офигел когда увидел с каким блаженством мать принимает в себя чужой дрын. Сквозь тонкое стекло окошка было отчетливо слышны её страстные стоны и шлепки пуза зоотехника о мамины ягодицы.
Лёнька сжал в кармане Катькины трусики с такой силой что из них выступила вода. Батя подошёл к матери спереди и приставил свой уд к её губам. Зинаида обхватила своими тонковатыми губками большую головку мужнего члена и, запустила руку себе между ног. Видать у зоотехника, орудие было не таким как у Лёнькиного папы а мамка то привыкла к батиной оглобле, вот ей и пришлось к нему добавить пару своих пальцев. Ленька обомлел, когда ясно увидел картину как его мама стоит словно надетая на вертел между двух мужитских тел.
Батя и зоотехник синхронизировались и теперь Зина болталась между мужем и любовником, словно маятник: то ртом насаживаясь на член мужа, то киской на торчащий болт зоотехника. Картина для Лёньки была уже слишком: он спустил с себя шорты и намотав на торчащий член, Катькины трусики от прикосновения влажной теплой ткани мгновенно кончил. А в бане действо тоже уже видать к финалу подходило: батя взял маманю за уши и стал просто наяривать её в рот, а зоотехник выхватив член из киски, поливал обильной струёй спину и ягодицы. Лёнька увидал как по углам маминых губ выступили белые капли, а когда она наконец, отстранилась то показала мужу рот полный его спермы.
Затем, улыбаясь своей самой пошлой улыбкой демонстративно — так чтобы мужчины видели это, она всё проглотила.
Лёнька подождал пока они отмоются, пока мама обмоет полки и замоет следы на полу и стенах, и наконец, баня опустела. Лёнька прокрался к предбаннику, осторожно юркнул внутрь и не стал включать лампочку. Внутри было жарко и пахло спермой. Лёнька развернул мокрые уже не только от стирки но и от его спермы трусики и расстелил их на полке. Бирюзовый ажурный тругольничек волшебно манил его взгляд.
Лёнька лег членом на трусики и пристроил их тем местом которое прилегает к Катькиной киске так чтобы там была его головка. Прикосновение теплой влажной ткани к перевозбужденному члену сработало триггером, а всё остальное за него дорисовала уже его фантазия и Лёнька представил на месте своей матери Катьку: как бы она смотрелась между скажем Пашкой и им, вот так же по очереди насаживаясь на их орудия… но о таком он пока даже боялся мечтать. На том самом полке где только что два взрослых мужика во всю имели его мать, Лёнька имел Катькины трусики и улетал в нирвану от сумасшедшего кайфа.
Сделав ещё дюжину быстрых толчков и чуть не повредив член об доски, Лёнька вновь залил и без того пропитанные его спермой трусики подруги. Кончив, Лёнька полежал некоторое время так приходя в себя, потом отстранился и в свете от маленького оконца увидел что на том месте что прилегает к Катиной промежности теперь красуется целая лужа густой студенистой жижи с характерным запахом. И вдруг, Лёнька как одержимый принялся лизать ткань очищая её от следов своей страсти. Он наверно и сам не смог бы сейчас объяснить если бы его спросили что же его так возбудило. Толи вид женских трусиков в сперме, толи то что это были именно Катины трусики в его сперме… или скорее всего то что это вообще были Катины трусики в сперме и совсем не важно уже в чьей… Немного придя в себя и отдохнув, Лёнька принялся отстирывать трусики стараясь не пропустить ни одного самого малейшего пятнышка спермы. А в голове его уже кружились мысли о том, как он будет возвращать Катерине её вещь и что она ему при этом скажет…
*** *** ***
Катька сама пришла. Но не за трусиками а по какому-то другому делу. Пока они болтали о том о сём она рассказала ему что де в селе их маньяк фетишист завелся. Говорит повадился кто-то у неё трусы с веревки воровать. Смеялась, говорит каких только придурков земля не нарожает. Поэтому очень удивилась (это еще мягко сказано) когда Лёня дрожащими руками вытащил из кармана аккуратно свернутые, чисто выстиранные её стринги. А когда Лёня сказал что нет никакого маньяка а трусы он взял… сначала врезала Лёньке в ухо. Больно между прочим очень. Потом отшлёпала по щекам этими трусиками, потом долго смеялась когда Лёнька рассказал ей выдуманную историю как якобы сорока подхватив с верёвки её трусы обронила их прямо к ногам нашего Леонида. Поскольку упали они в грязь Леонид галантно простирнул, высушил и если бы их можно было прогладить утюгом прогладил бы. Но поскольку гладить в них было практически нечего, решил оставить так. Катька конечно ни одному слову не поверила но отмазку заценила по достоинству и сказала Лёньке следующее, слегка склонившись к нему и понижая голос до заговорщицкого шепота:
— Тебе понравилось смотреть на меня в лесу? — паразитка сразу просекла нездоровый блеск в глазах Леонида и теперь говорила ему всё прямо и без околичностей.
— Да Кать ты там такая… — Ленька замялся, — такая классная была, такая красивая…мммм… — Лёня даже зажмурился, и опять перед его внутренним взором восстала та порно-медсестра из его глюка. Что не говори а Катька сейчас была очень похожа на Лину, только Катька худенькая и сиськи поменьше.
— Ты хотел меня тогда? — провокационно прошептала Катя.
— Не то слово Катюш… я и сейчас тебя хочу, — промямлил Лёньчик и вдруг схватил Катю в охапку. Его руки скользнули под коротенькую джинсовую юбочку почти до самых трусиков. Катька взвизгнула, но как ни странно отстранятся не спешила, сама вроде отталкивала его, а сама промежностью прижалась к Лёнькиному стояку.
— Ого! — восхищенно воскликнула юная аморетка, ощутив могучий Лёнькин дрын. Она тут же потянула его на диван, и заваливаясь на спину оказалась прижатой Лёнчиком к дивану.
— Дурочка что ты делаешь, сейчас же мамка моя придёт! — в ужасе дрожащим от возбуждения голосом пропищал Леонид. И словно поджидая момента, в дверь кто-то толкнулся.
Катька мигом подскочила и отвесив на прощание Лёне звонкую оплеуху отскочила на другой конец комнаты. И как раз вовремя — в комнату вошла Лёнина мать.
— Ну что молодёжь, не помешала я вам? — хитрые ямочки проступили по углам щёк этой симпатичной со всех сторон зрелой женщины.
— Нет-нет что вы теть Зин, мы тут с Лёнькой дурачились просто… он охальник (где только она это древнее выражение слыхала. Не иначе как от бабки своей) такой, хотел мои косички узлом связать…
— А-а-а… — недоверчиво протянула Зинаида однако сделала вид как будто поверила ей, а сам Лёнька наоборот хотел сказать матери что она ой как помешала и вообще…
В общем, инцидент оказался исчерпанным и, Зинаида пригласила молодёжь за стол. Катька с удовольствием умяла пол пирожка с брусничным вареньем и распрощавшись убежала.
Ленька проводил её до калитки где совершил ещё одну пытку поцеловать подругу но она ему не далась. Плюнув в пыль под ноги в сердцах, Леонид вернулся за стол. Зинаида пристально посмотрела на сына и вдруг совершенно неожиданно задала вопрос:
— Нравится она тебе сынок? — Лёнька поднял удивленный взгляд но отрицать не стал.
— Очень нравится мам, я… — Лёня не знал что ещё сказать и просто уставился в одну точку.
— Ну это дело не мудрящее вы же почитай с детства вместе как родные — всё время вместе и вместе… — Зинаида сделала паузу и продолжила: — однако, слышал наверно что у неё за спиной говорят?
Лёня вскинул на мать взор и потом пряча глаза ответил:
— Слышал конечно.
— Не веришь? — шепотом спросила мать.
— Ну почему не верю. Верю мам, и даже кое-что сам видел но… — Лёнька замолчал и густо покраснел.
— Что «но» — спросила женщина.
— Люблю я её мам. Понимаешь… — Лёнька выпалил это на одном дыхании и сам удивился как легко ему удалось сказать это.
— Понимаю… — вздохнула мать и посмотрела в окно, а Лёнька только теперь заметил что уже как пять минут беззастенчиво разглядывает полупрозрачные мамкины трусики что стали отлично видны под подолом меж разошедшихся бедер. Зрелище было конечно как раз для его пылающего воображения. Лёнька судорожно сглотнул ругая себя за этот постыдный взгляд, но ничего с собой поделать не мог. Сквозь сеточку на лобке отчетливо была видна половая щель мясистой зрелой вульвы уходящая за белый хлопчато-бумажный треугольник вставки трусиков в мамкиной промежности. Зинаида наконец обратила внимание почему сын её замолчал на полуслове и неспешно закинула ногу на ногу на прощание сверкнув юному фетишисту всею своей прелестью. Она тоже покраснела и порывисто поднялась из-за стола и принялась нарочито небрежно убирать посуду. Повисла неудобная тишина, прерываемая лишь возбужденным Лёнькиным дыханием да грохотом посуды. Вдруг Зинаида резко обернулась и совершенно серьезно спросила:
— У вас с Катей это уже было? — Лёнчик поперхнулся чаем и лишь отдышавшись осипло переспросил:
— Было что мам? — Лёнька прекрасно понимал о чем это она, но ещё не верил своим ушам.
— Ну… это… — Зинаида лукаво поглядела на сына и сделав пару движений бёдрами подмигнула сыну краснея.
Лёнька тоже покраснел с головы до ног, но нашел в себе смелость ответить:
— Ну как бы вроде не совсем… ну не так чтобы вот так как вроде… ну как бы мы чуть-чуть хотели, а потом… вот — Лёнька окончательно запутался в словах и понял что выглядит совсем как глупый ребёнок.
— Катька-то твоя поди специалистка уж, что же она не научила тебя? — слова матери поставили Леонида в тупик.
— Да с чего бы ей специалисткой быть? — попытался вступится за подругу Лёня.
— Ой да ладно тебе наивного Иванушку из себя строить… большой уж — сам понимаешь наверно, что Катя твоя как есть шлюшка ещё та — мать обронила это так беззлобно, что Лёня не понятно почему улыбнулся её словам.
— Пожалуй так и есть мам… — вдруг облегченно ответил Леонид.
Мать деланно насупилась и сказала:
— Ну поглядите на нас… а… весь в отца своего извращенца… — но в словах матери не было ни сожаления ни укора. Мама вновь присела на табурет. Лёня пряча глаза, украдкой посмотрел на мамины колени, но те были плотно сжаты и Лёня досадливо потупился. Зинаида неизвестно от чего вдруг рассмеялась и стараясь не разводить ноги встала. И уже выходя в дверь, через плечо сказала сыну:
— Долго не засиживайся тут с телефоном, иди мыться и спать. — Мать хмыкнула и добавила: — юный извращенец!
Лёнька и правда даже не заметил, как на улице уже ночь наступила и не стал возражать матери потому что он уже и так собирался в баню идти.
*** *** ***
Лёнчик не спал. Лёжа почти в полной темноте, парень всё никак не мог заснуть. Все мысли вращались вокруг маминого вопроса: «а у вас ЭТО уже было?» Ну и что он мог ответить матери! Что было… а было ли? Когда на речке в том году летом Катька вдруг схватила его за это самое и весело хохоча подёргала? Это можно считать было? Похоже что нет. А когда в школе за шторами в актовом зале он схватил Катю за зад, а она ему отвесила звонкую оплеуху. А когда буквально пару месяцев назад они с Катей оказались в одном сарае и рядом не было никого кроме ялой тёлки которую пожалели и не отправили на мясо только потому что она была худая как фотомодель. Тогда Катя запустила свою ручку Лёне в штаны и через трусы нащупала его одеревеневший кол. Такое можно считать «было»? Очевидно что нет. Хотя, Лёнька точно знал что у самой Кати ЭТО уже было и уже давно и много…
Смущало ли это его. Лёнчик прислушался к своим ощущениям. Похоже что нет. Напротив… когда он представлял Катю лежащую под кем-нибудь с раздвинутыми ногами, когда были видны её стройные бедра… её длинные ноги… когда её тонкие руки обнимали чей-нибудь торс… её полу прикрытые томные глаза смотрящие прямо на него, и хриплый стон, и похотливый блеск в глазах… Лёнька понимал что именно это ему нравится больше всего, именно эти картины вызывали в нём сильное, граничащее с безумием возбуждение. Лёнька лёг на спину. Худенькая фигурка Кати в купальнике в его воображении, вдруг заслонилась другой фигурой: тоже стройной но гораздо более упитанной, сексапильной фигурой в восхитительном нижнем белье, фигурой взрослой женщины, фигурой которой он имел радость любоваться когда украдкой подглядывал в банное окошко — фигурой его матери!
Зинаида была довольно красивая женщина и на лицо и на фигуру. В свои тридцать шесть лет она сохранила упругость грудей и стройность талии, у неё не появился живот как у всех ее подруг и только пара растяжек говорили о том что эта женщина уже рожала. Ноги у мамы были по выражению его отца «от ушей, такие только на плечи закидывать» — стройные, длинные и очень красивой формы. И держала она себя словно была Зинаида не обычная селянка, а городская дама. Все окрестные мужики шею сворачивали когда Зина выходила на улицу. Но Зина умела себя вести и правильно одеваться соответственно месту и событию. Поэтому на пыльных улицах или в сельпо Зину невозможно было встретить в коротком платье или с модельной прической. Зато когда вырывалась она в город… тут уж она давала волю своим женским инстинктам и тогда отец Лёни был настороже.
Впрочем Зина и в городе не позволяла себе ничего лишнего в плане поведения и поэтому каких-то особых эксцессов с ней никогда не происходило. Лёня вдруг явно представил себе маму сидящую на стуле против него со слегка разошедшимися коленями. Ту картину которую он имел счастье наблюдать всего час назад. Стройные ноги задумавшейся женщины чуть разошлись и взору юного ловеласа открылись красивейшие беленькие кружевные трусики. Ох уж этот белый клочок ткани… едва мальчишка представил его себе как у него в трусах стало очень тесно. Гладкие стройные бёдра взрослой женщины уходящие глубоко под подол платья оканчивались чуть выпуклой разделённой вдоль надвое подушечкой промежности, было не видно что скрывает тонкая ткань, но всё остальное охотно дорисовало его воспалённое воображение.
Он представил себе как мама сейчас лежит в комнате одна (отец был сегодня на выезде и домой уже вряд ли вернется) на своей постели и Лёнька представил её себе полностью голой: вот она ложится на спину…вот проводит руками по животу, гладит бока… трогает восхитительный гладкий треугольник (она всегда была ТАМ гладкая как девочка) как её руки скользят по её телу и очень медленно подбираются к груди… трогают набухшие от возбуждения соски. Ленька представил себе как красивые губки его матери слегка приоткрылись и кончик язычка прошелся по ним. Как потом одна рука возвращается на промежность и средний пальчик ныряет в горячую изнывающую пещерку…
Лёнчик и сам не заметил как начал повторять все эти движения. И вдруг ему очень-очень захотелось опять стать Леной, чтобы Сандра (почему-то именно Сандра а не Лина) ласкала его и надев страпон сделала с ним это. Лёня сел на постели. Нет, так больше нельзя! Думал он, если он сейчас хотя бы одним глазком не взглянет на свою мать он сойдет с ума. Его бил нервный озноб, скулы сводило от нервозного возбуждения, а ноги дрожали когда он встал чтобы пойти в спальню матери. Первая попытка оказалась неудачной. Он не смог сделать ни одного шага. Дрожащие колени подогнулись и он сел на кровать. Попутно обругал себя: ты что это делаешь придурок! А что если она не спит, а что если она будет ругаться, а что если он просто напугает её!
Эти мысли казалось бы должны были охладить его, но всё было совсем наоборот: едва он подумал что может напугать её, едва представил её испуганное личико, как воображение мгновенно подсунуло ему картину её разошедшихся ляжек и белый треугольник в конце. Лёня опять встал, сделал шаг к двери… прислушался. Кругом было тихо. Он и сам не заметил как оказался перед дверями родительской спальни. Очень осторожно стараясь чтобы не щелкнул запор, Лёня потянул дверь за ручку. Она была не заперта. Дверь всё же щелкнула но достаточно тихо. Лёня заглянул внутрь. Было темно и только свет дальнего уличного фонаря на соседском столбе слабо освещал спальню.
Мама спала накрывшись легким покрывалом выставив одно бедро наружу. Не было ничего особо эротичного во всей её позе, но Лёня едва не схватился за член от нахлынувшего возбуждения. Пульс отдавался в его горле когда он прокрался в спальню. Что он творит он же обещал себе, что только посмотрит! Но его разум уже померк подавленный возбуждением. Сердце билось в висках, и дыхание стало прерывистым он даже не подумал что он скажет, как объяснит своё появление если мама проснётся. Но она спала. И похоже крепко спала потому что когда у Лёни под ногой довольно громко (или может это только показалось) скрипнула половица мама никак не отреагировала.
Лёня замер с поднятой ногой. До мамы осталось не более полуметра, он мог бы достать её рукой и уже собрался сделать это когда мама во сне пошевелилась и её грудь скрытая материалом ночнушки стала отчетливо просвечивать. Лёня сглотнул. Дышать стало трудно. Сам не ведая чего он творит он положил руку на мамину грудь. Электрический ток пронзил его. Грудь была мягкой и горячей, почти такой как он и представлял но гораздо больше и мягче чем у Катьки. Не в силах отказать себе Лёня слегка сжал руку. Его член казалось прорвёт трусы Лёне даже стало больно когда головка уперлась в материал. Секунду стоял так Леонид, сжимая в пятерне грудь своей матери потом вторую руку он положил на бедро чуть ниже промежности.
Всё это он проделал неотрывно глядя в мамино лицо следя не откроет ли она глаза. Но было похоже что она спит. Пышные волосы разметавшись по лицу скрывали её глаза. Лёня решил идти до конца и раз уж он дошел до этого, то останавливаться уже поздно. Рука скользнула за короткий подол ночнушки. Прикосновение к голому бедру женщины рукой, вызвало у молодого человека бурю эмоций. Член Лёни изнывал от натуги и казалось что он разрядится сейчас без посторонней помощи от простого прикосновения к материи. Но Лёнька терпел. Его рука добралась наконец до заветного холмика и почувствовала горячую чуть влажную мягкую поверхность.
В ушах у Лёньки звенело, а бесы в душе нашёптывали ему: «ну давай, ты уже зашёл и так слишком далеко… так что останавливаться на полпути поздно…» сам не осознавая что он творит Лёня запустил и вторую руку под мамину ночнушку подцепил пальцами и осторожно потянул трусики вниз к коленям. Мама пошевелилась. Лёнька замер и похолодел. Но женщина просто поудобнее легла и продолжила спать. Лёнька отмер и продолжил тянуть с мамы трусики. С лежащей на спине женщины снять трусы не разбудив её практически не возможно. Лёнька этого не знал и потому продолжал тянуть их вниз радуясь тому что на маме маленькие танга а не её обычные слипы, (определять типы и названия женских трусиков Лёнька давно уже научился подолгу разглядывая в интернете картинки с фотографиями красивых трусиков) и что они вот-вот проскользнут под плотными мамиными ягодицами и дальше по бедрам будет проще.
Но он ошибся, незаметно так снять трусики, даже такие эфемерные, было нельзя. Лёня потянул сильнее. Ему показалось что мама слегка приподняла попу, хотя, ему это могло лишь показаться потому что лицо её по прежнему оставалось лицом спящей женщины. Как бы там ни было, но резинка трусиков слезла с крутых мамкиных ягодиц и по стройным бёдрам трусики скользнули очень легко. Лёнька и сам не ожидал что всё выйдет так просто, он уставился на ажурный треугольник с гипюровой сеточкой впереди. С бешено стучащим сердцем Лёня пригнулся и втянул носом воздух. Запах взрослой чистой женщины чуть не вскружил ему голову. У него едва не потекли слюни.
Подол ночнушки Лёнька задрал, оголив стройные мамины ляжки. Парень наконец увидел вблизи гладкую мамину киску. Мясистые валики больших половых губ слегка разошлись маня взгляд юноши тёмной щелью, а из под них на поверхность выступили трепетные лепестки малых половых губ. Киска была как трогательный бутон какого-то райского цветка. Тычинка клитора была четко видна под тонким капюшончиком над уходящей внутрь манящего тела пещеркой влагалища. Лёня непроизвольно облизнулся. Желание провести языком по этой щели просто было непреодолимым. Лёня уже не в силах совладать с охватившим его диким животным желанием пригнулся приблизив свои губы к киске.
Лёне показалось, что киска улыбается ему своими пухлыми губками. Не отдавая себе отчет, Лёня начал приближать свои губы к киске. Он уже чувствовал жар близкого тела когда в мозгу из последних сил пропищал разум, о том, что всё ещё можно остановить и никто ничего не узнает. Но Лёня уже не мог остановится. Голова кружилась от мысли что вот сейчас он поцелует то место откуда появился на свет много лет тому назад… его губы коснулись трепетного цветка. Ничто уже не сможет сравнится с тем ощущением запретной страсти которое он сейчас переживал. Лёнька высунул язык и провел кончиком по малым губам и клитору.
Ему показалось что мама вздрогнула, но тормоза уже отказали, а он как вампир почуявший вкус крови уже не мог владеть собою. Его язык проник в мамино влагалище. Вкус горячего женского тела окончательно добил юношу и он окончательно сойдя с ума прильнул губами к маминой киске: присосался к ней как телёнок к сиське. Он уже не боялся разбудить маму, ему уже на всё было наплевать ведь он уже зашел так далеко что если сейчас она проснётся то… Лёне некогда было думать о том что же сделает с ним его мать застав сына делающим ей кунилингус.
Лёня окончательно порвав связь с реальностью сосал, лизал и пил мамины соки забывая даже дышать. Страх разбудить куда-то улетучился и Лёня уже практически без опаски вставлял язык в маму на всю его длину. Кончиком языка он чувствовал как трепещет вход во влагалище как сокращаются его стенки, как изнутри выступают пряные капли маминой смазки. Лёня совсем одурел от вкуса и запаха и, даже если сейчас мать проснулась бы он не смог бы остановится. Но она почему-то не проснулась, хотя раньше он считал что спит она довольно чутко.
Движения его языка в мамином влагалище невольно ввергали в движение всю его щуплую фигуру, и, упирающийся в трусы член неизбежно раздражал открытую головку о грубый шов. И тут с ним случилось нечто невероятное, но вполне ожидаемое: смакуя вкус маминой киски он вдруг понял что кончает, что запустившийся в нём процесс уже переступил черту точки невозврата и Лёня с ужасом понял, что кончает, что заливает себя спермой. Благо плотные боксёрки не выпустили семя наружу и он не испачкал мамину постель. Но у семяизвержения было ещё одно свойство: с него вмиг слетел морок возбуждения и он ясно осознал ЧТО он натворил.
Кончая он сопел как паровоз, его били конвульсии, и было удивительно, что он ещё не разбудил маму. Но она по-прежнему спала, её дыхание было лишь слегка не равномерным, но лицо было безмятежным… и Лёня был в шоке от всего им содеянного. Что же теперь делать! Просто сбежать? Оставив маму вот так со спущенными до середины бедра трусиками? Утром она сразу догадается! Нет… Лёня просто обязан вернуть их на место. Усилия увенчались успехом, обливаясь потом и соблюдая максимальную осторожность Лёня натянул трусики на место настолько насколько это оказалось возможным. Только когда трусики встали более менее на прежнее место Лёня не задерживаясь больше ни на секунду стараясь не шуметь выскользнул из комнаты и только тут сумел вздохнуть полной грудью.
Ему показалось, что всё это время он не дышал. Теперь же он не мог надышаться. Сердце бешено билось изнутри о рёбра и Лёня наконец ощутил как струйка спермы стекает по ноге. Наконец оказавшись за дверью душевой, он осознал что же он натворил. И снова, как впрочем и тысячу раз ранее в других случаях, зарёкся: если всё пройдёт хорошо и мама ничего не заметит больше никогда-никогда так не делать. Но он четко осознавал: что если будет такая возможность он повторит всё это уже завтрашней ночью…
*** *** ***
То что она является объектом сексуального внимания молодого парнишки Зинаида не могла не замечать. И она со стыдом признавалась себе, что внимание это ей приятно. Нет, сказать что Зинаида была обделена мужским вниманием было совершенно нельзя. Муж постоянно домогался её в любом укромном уголке стараясь зажать свою горячую женушку. Другие мужчины тоже облизывались но особо ей не докучали: кто-то побаивался своих жён, кто-то кулаков Антона мужа Зинаиды. Несмотря на строгую сельскую мораль, Зинаида не чуралась плотских утех даже если проходили они не всегда с участием её мужа. Иногда позволяя себе"лёгкий блуд" Конечно, такое Зина никогда и нигде не рекламировала, ибо понимала чем грозит для неё такая слава. Хотя, слухов она не боялась — слухи они на то и слухи чтобы их распускать.
Однако, рекордсменом по всякого рода слухам байкам и пересудам, стала бесспорно Катерина — одноклассница Лёни — сына Зинаиды. Едва только девочка вошла в пору так тут же про неё началось: то тут её видели, то там, то с городскими она в лесу начудила… то с местными парнями постарше. Мать её и тряпкой лупила и прутьями гоняла по селу. И оставалось загадкой как при таком раскладе Катя умудряется не принести в подоле и не подхватить ничего. Её бы по причинному месту да отцовским ремнём отходить, но отец у Кати мало того что не родной был, да в добавок мягким оказался человеком и даже ни разу не то что на дочь — на жену голоса не возвысил. Бабы на селе его тюфяком считали. Видано ли: мало что он Нюрку брошенкой взял, так ещё и всё село знало что нагуляла Нюрка дочку. Поговаривают что Нюрка понесла тогда не от мужа своего, а от узбека заезжего — была тут неподалёку стройка большая когда обводную трассу строили, и работал там разнорабочий — парнишка из солнечной Азии по имени Юсуп.
Предупреждали Нюрку тогда что, поди на родине семья его дожидается, как минимум жена и может даже не одна или вообще у него там уже семеро по лавкам. Ну куда там… у той же как глаза чем завешены были, что ты, Юсупчик красавчик же такой: чернявый да кучерявый… да и в те годы о жителях южных республик, а особенно СА не знали же ничего совсем. Их и сейчас то девки нарасхват чуть не в драку, а уж в те то девственные времена... Помутилось видать что-то у неё в голове настолько, что она от мужа стала по ночам к ограде их бытовки бегать. Уж где и как там у них всё сладилось, история о том умалчивает. Стройка трассы дальше ушла и Юсупчик следом. Только после прогулок тех её ночных, в семье их пополнение и случилось. А остальное люди уж сами посчитали да прикинули. Видимо потому то и получилась Катя смуглая да овал лица не такой как у всех.
Вот если с первого взгляда в глаза она не бросалась так это только с первого взгляда, а так было что-то в Кате этой такое, что мужиков к себе словно магнитом приманивало. И даже Антон её на подругу сына как-то масляно поглядывал и вот ей богу если бы имел хоть малейшее желание отведать малолетку у него не составило бы ни малейшего труда завалить Катю. А что, Антон мужик видный: красивый прямо скажем мужик. Он от Зины почитай на пять лет моложе стало быть ему вот только-только тридцатник стукнул — в самом как говорится расцвете сил мужчина. Почти как Карлсон только высокий, без пуза и пропеллера. Антон даром что монтажником был он за внешностью не хуже хлыща столичного следил и спортом занимался.
Потому бабы сельские На него смотрели как на музейный экспонат. Видано ли: русский, непьющий, не гулящий (но это не точно) да ещё и зарабатывает хорошо. У них почитай в селе одно из немногих полностью исправное хозяйство было и дом полная чаша. В общем завидовали бабы Зинке, но особо не вредили. Так только посплетничают слегка, но поскольку муж её на сплетни и слухи эти клал всегда с пробором, быстро уяснили себе — что от слухов этих нет ничего интересного. Ни драк, ни разборок, Антон даже ни разу фингал Зинке не посадил. Скучно жили в общем Антон с Зинаидой, неинтересно для соседей. И вот угораздило же сына её в эту Катьку влюбится!
Нет, так то оно всё к тому и шло, ведь почитай с младенчества они всё время вместе проводили. Обычно такое любовью редко кончается, да плюс Катька девка была с личика такая неприметная, что Зина поначалу даже радовалась что у сына подруга детства такая серенькая да не видная что вряд ли сын её на неё западёт. И надо же — именно это и произошло. Так то Зина против Кати ничего не имела девчонка она не плохая: приветливая да работящая, хоть и поговаривают слабая на передок. Но на счет этого Зина предпочитала молчать… у самой между ног солидный опыт имелся. А то что Леонид сын Антона она вообще долго сомневалась. Она ж тогда сразу с троими парнями встречалась. Да, вот так… были тогда времена не то что сейчас. Ну вроде пронесло её, по всем параметрам воде Антонов сын Лёнька и внешне и как оказалось по привычкам тоже. А ДНК тест никому в голову не приходило сделать. Да и зачем?
Видать как папаня свой будет — тот ведь тоже не прочь чтобы жена его втихаря слегка гульнула… только об этом тссс! Подумав об этом Зина, вдруг почувствовала тёплую волну внутри себя, и что самое странное, что волна её обуревать начала тогда когда она грешным делом про сына своего думала. Большой он у неё совсем. Интересно — а девственник ещё или уже было у него. А если и было то с кем? С Катькой? Ну а почему бы и нет. Лёнька уже наверно как раз дорос до тех пор когда пацану хоть бы что, лишь бы оно шевелилось. Или может у него ещё кто есть. Говорят Надька малолеток не чурается или может Ленка кума? Подумала Зина повспоминала, да вроде не замечала она чтобы он с кем-то из девчонок дружил или с бабами заигрывал, так же сильно как с Катей. Нет…. Уж если кто и станет его наставницей так это точно Катя будет.
И это даже не плохо, а что — она уже девушка с опытом. Помнит же Зинаида как Антон ей говорил что его самого всему отцова кума научила — сорокалетняя баба. А тут ровесница. И вдруг Зине самой так захотелось для кого-нибудь такой наставницей стать. А что — женщина она вполне себе приличная, и по внешности симпатичная (ну это она из скромности так. На самом деле Зинаида очень красивая баба, чтобы понятно было нужно с кем-то из знаменитостей её сравнить. Так вот, Зинаида более всего на Екатерину Климову походила) чтобы не сказать — красавица! Уж наверняка молодежь нет-нет да посматривает на неё как на объект. Стало Зинаиде очень интересно так ли это. Стала обращать внимание кто и как на неё смотрит. И открылась ей истина — да её просто глазами каждый юнец встречный по нескольку раз прямо на месте отымел бы!
И вот тогда то она и обратила внимание как на неё её собственный сын смотрит. А Лёнька то смотрел, и когда думал что мать того не замечает он так и норовил ей то запазуху то под юбку заглянуть. Да ладно дело молодое все они в этом возрасте такие, вот только Зину саму странным образом такое внимание к себе сына тревожило не на шутку. И не так тревожило как должно было бы её как мать тревожить, а совсем иначе — как тревожит молодую женщину горячий мужской взгляд. Это же ужас! Гнала Зина от себя мысли грешные, но всякий раз когда краем глаза замечала как сын присматривается к ней — тепло внутри становилось и трусики сырели. Потом приметила Зина что Лёнька за нею в бане подглядывать повадился.
Окошко она по началу завесить хотела, но потом решила, что ничего плохого не будет если отрок понаблюдает за взрослой женщиной. Сколько краем глаза не присматривалась она к окошку но застать сына врасплох так и не смогла. Решила как его дома не будет проверить. Продрадась она тогда сквозь заросли малины и обомлела: ну так и есть — под окошком целая полянка вытоптана и кругом на земле следы затёртые. Значит точно Лёнька тут пасёт её (а может и не только её к ним же в баню и Надька подруга иногда ходит) В общем не стала Зинаида шум по этому делу поднимать, ни мужу ничего не сказала ни Лёньке, а и пусть себе смотрит. От неё не убудет если молодой вздрочнёт на её прелести. Зину саму такое странным образом волновало и даже как-то возбуждало ненароком.
Стала она теперь не просто мыться, а целые спектакли разыгрывать: то бельишко снимать начинает не в предбаннике, а уже в самой бане, да так эротично как только могла, как в фильмах что муж любит смотреть видела, то слегка поиграет с собой: сисечки пощупает, киску погладит, с клиторочком малость поиграет. Конечно, Зина не могла точно знать смотрит ли на неё Лёня или она зря старается, вот только ей самой эта игра так нравилась, что спустя короткое время наплевав на все Зина уже не просто трогала себя как бы невзначай, а полноценно мастурбировала доводя себя до оргазма а иногда даже и до двух. Вот и сегодня когда Зина заметила блестящий взгляд сына направленный ей под подол платья, она словно отвлеклась на что-то и ещё немного развела ноги.
Уж чтобы Лёньке точно стали видны её новые прозрачные «танга» И кажется всё у неё получилось. Лёнька непроизвольно заёрзал на стуле. Голосок сбился. Сам что-то ей про Катьку говорил, а сам украдкой так на мамкины ляжки и косится. От его взгляда тепло сделалось Зине словно меж ляжками кто руку положил и осторожно к цветку её подбирается. Едва не выдала она себя рассмеявшись. Но Лёнька наверно на другое смех её списал. Вдруг Зина очень захотела чтобы он увидел её голую вот прямо сейчас. Но рамки приличия все же не рухнули. Крепкие оказались рамки. Зина просто замяла разговор и настойчиво посоветовав сыну заканчивать ужин и идти в баню, а потом спать.
Сама же Зинаида наскоро зашла в душевую привела в порядок свои нижние чакры и надела новые кружевные трусики. Она не знала есть ли у Лёни возможность в душевой наблюдать за ней, но очень надеялась что есть. Лёнька парень изобретательный. Потому вела себя она так чтобы если Лёня и видит её, чтобы предстала она в наилучшем своем виде. Надев самый лучший свой пеньюар словно готовясь к ночи с любовником Зина прошмыгнула в свою спальню. В доме было тихо. Лёни было не видно ни слышно, но так и должно же было быть. Антона сегодня не будет и Лёня знает это, а значит… значит он возможно снова придет посмотреть на неё. Уже давно Зина приметила что иногда когда отца не было дома, Лёня открывал двери в их спальню и по долгу разглядывал «спящую» маму.
Иногда немного заходил, а в прошлый раз осмелился даже немного стянуть с неё покрывало. Тогда то Зина и стала в ночи когда мужа не было, ко сну готовится так, словно ей на подиум выходить. Даже губы красила. Зина лежала в слабо освещённой комнате поверх покрывала. Её тайный соглядатай почему то задерживался сегодня. Обычно он не вытерпливал и появлялся сразу же как только по его мнению она должна была заснуть. Наивный дурачок, женщина тем более взрослая не может уснуть так быстро! Но ей нравилось то что он делал и она старательно изображала из себя спящую. Её рука так и тянулась к клитору и терпеть уже было всё труднее, она уже начала легонько касаться своей горошины когда услышала вожделенный щелчок запора двери.
Зина замерла в живописной позе: руки по бокам, одна нога чуть отведена, голова склонена направо, волосы закрывают лицо… сквозь смеженые веки Зина видела как сын стоя у двери любуется её телом. Но на этот раз Лёня не ограничился простым созерцанием. Когда он полностью вошел в комнату, Зина сквозь ресницы увидела как сильно топорщатся его трусы. Да… в этом месте Лёня в папеньку пошел. Ничего не скажешь — повезет же какой-то бабе. Как ей самой повезло когда то. Наверно это будет Катя. А кто ещё то! Леня встал над Зиной и поднял руку словно не решаясь положить её на грудь. Зина едва не выдала себя, но вовремя совладала с собой, а Лёнка переключился на её промежность.
Зина похвалила себя что надела новые трусики. Спать в них ужасно неудобно, но блин на мужиков такие как красная тряпка на быка. Леня осторожно положил ладонь на мамину ногу. Вот паразит! Восклицала про себя Зинаида, что творит гадёныш! Но протестовать, а тем более возмущаться у Зинаиды даже не было и в мыслях. Лёня странно дышал, словно через раз, а вторую руку с груди тоже переместил ей под подол ночнушки. Ого! Паразит такой, вознамерился трусики стянуть! Пропищала про себя Зинаида. У Лёни никак не получалось стащить трусы с крутых мамкиных бёдер. И тогда она как будто положив попу поудобнее во сне, слегка приподняла её чего Лёньке вполне хватило и он благополучно «не разбудив мать» стащил трусики почти до колен.
Удерживать дыхание ровным становилось всё труднее. Да и киска у Зины начала предательски мокреть. И, если бы на месте неопытного Лёни сейчас был бы бывалый мужчина, он бы уже давно понял что Зина не спит. Лёня коснулся лицом стащенных по бёдрам трусиков и почувствовав влагу и запах возбуждённой самки чуть слышно застонал. Но что он творит! Зина почувствовала как горячий и мокрый кончик языка сына прошелся вдоль всей половой щели слизнув выступившую смазку. Зина чуть не застонала сама когда кончик языка тронул клитор, чуть не задрожала когда он проник в её влагалище. Куни не был в новинку для Зины. Антон не оставлял её без кунилингуса, но тут было другое — куни ей делал её собственный сын! Зина млела от запретности происходящего.
Всё труднее было сохранять спокойствие. Правда сыну было уже не до её дыхания, сам он сопел как паровоз и чуть не чмокал когда присасывался к её бутону. Зина поняла, что если это продлится ещё хотя бы три минуты то её скрутит оргазм и тогда, вся тайна полетит к чертям. Но, тут случилось то, что и должно было произойти — Лёньчик кончил первым. Он вдруг засопел, конвульсивно задергался, сделал глубокий выдох и затих сотрясаемый мелкой дрожью. Зина сама еле дышала от возбуждения, и мечтала лишь об одном — чтобы Лёнчик как можно скорее убрался из её комнаты, чтобы она смогла хотя бы отдышаться.
Но Лёнчик зачем то устроил возню натягивая на место трусики. Он что серьёзно полагал, что мать ничего не заметит утром? Мелкий идиот! Зина уже чуть не выдала себя, но наконец Лёнька справился с трусами и его как ветром сдуло из спальни. Едва дверь за сыном щелкнула Зина расслабилась и задышала полной грудью. От недостатка кислорода у неё чуть не помутилось сознание. Наконец она отдышалась и поняла что сын её только раздразнил но так и не удовлетворил — недостало совсем чуть-чуть и Зина привычным движением запустила в себя сложенные средний и безымянный пальцы и едва коснувшись большим пальцем клитора, легко довела себя до оргазма.
Бедра шлёпнув сошлись зажав руку. Зина застонала в голос. А уже потом, когда лежала отходя от пережитого оргазма и в расслабленном теле была мелкая дрожь, она подумала что хорошо что Лёнька не узнал что она не спала. Иначе как же ей поутру смотреть сыну в глаза. Но на будущее, на следующий такой раз когда Антона не будет дома, Зина ляжет спать вообще без трусиков. Уж больно тяжело играть спящую когда с тебя трусы стягивают. Повернувшись на правый бок Зинаида на этот раз мгновенно провалилась в глубокий сон.
Наташа@ 22:11:2023
Продолжение следует..
Мама у Лёньки была обычная женщина. Среди односельчанок ничем особым неприметная. Стройная правда, ножки красивые, грудь стоячая, талия узкая да попочка круглая. Но таким кого сейчас удивишь. Однако бабы с Зинкой не особо дружили — кто-то слух пустил, что у Зинки в роду ведьма была и что де она глазами своими их мужиков к себе приманивает. Глаза у Зины и, правда были очень красивые и сексуальные — про такие еще в народе говорят «блядские, колдовские» Нет, ну вы подумайте люди: двадцать первый век на дворе; ракеты в космос летают, вон бородатые женщины по телику песни поют, трансгендеры те опять же за права свои борются, мужики рожают, а бабы стоя, извините, писают, а тут вдруг «ведьма» нет, ну надо же такое придумать!
А время меж тем шло, Лёнька уже и думать забыл про давешнее путешествие своё в страну где бабы над всем верх взяли. И Лину и Сандру вспоминал как сновидение. Но с тоской вспоминал. Правда, с тоской. С любовью даже. Лину в особенности. Всё не шла с головы у него эта порно-медсестра… снилась часто.
В то утро батя на работу вроде как шел чуть позже. Потому Лёнька первым из дома выскользнул. Каникулы: в школу не надо. Лёнька поболтался по окрестности, но никакого интересного занятия себе не нашел. Проходя мимо Катькиного дома он отважился к ней зайти. Но Катьки не оказалось. Катькина мать сказала, что она вчера вроде с Пашкой как в город уехала так и не появлялась ещё.
Пашка…у-у-у хмырь, вечный Лёнькин конкурент. На год старше, он в этом году школу закончил, а потому считался уже совсем взрослым. Катьке он нравился поскольку спортсмен был и даже качёк слегка и скорее всего у них ЭТО уже было… думал не весело Лёнька, ну и пусть что было. Даже, почему то хотел чтобы у них это было. А Катька всё равно ему нравилась. Раздосадованный Леонид поплелся вдоль Катькиного участка. На задах он увидел бельевую веревку и на ней сушились тряпки разные женские… юбки там кофты, ещё что-то… и среди всего этого бабьего безобразия пытливый глаз юноши выхватил красивые бирюзовые ажурные трусики-стринги.
Точно Катькины, потому как Катина мама была женщина совсем иных массо-габаритных категорий и наверняка на её труселя как на парус от трёх мачтового фрегата материи идёт, а это маленькие такие, аккуратненькие и красивые аж жуть прямо какие. Лёнька как представил их на округлой ядрёной Катькиной попке, так непроизвольно аж за пах свой схватился. Доска на заборе давно уже расшатанная была — они так с Катькой ещё в детстве в лес убегали из-под строгого ока Катиной бабки. Кустами юркнуть в сторону искомой прелести тоже труда не составило.
Совершил Лёнька воровство мелкое — спёр-таки трусики с верёвки. Зачем? Да он и сам не понимал какой бес его дёрнул. Они же стиранные и Катькой уж точно не пахнут. Но дело сделано и сырая материя холодила кожу через тонкую подкладку кармана шорт. Азарт охотника быстро сошел, Лёнька впал в раздумье: вроде как не хорошо он поступил, кража она и есть кража даже и такая мелкая… остановился даже, уже собираясь вернуть всё на место. Но не тут-то было — возле дома отчим Катькин нарисовался. От досады на себя Лёнька плюнул даже, себе под ноги. Но потом вдруг мысль его посетила: а что если он их Катьке сам вернёт завтра. Заодно поговорит с ней про происшествие в лесу да и вообще, а то давно уже не болтали они вместе.
А так-то с самого детства считай не разлей вода были, их так и дразнили: мол жених и невеста. Вместе играли, носились по округе или по крышам лазали ворон гоняли, в лес ходили, на речку… весело им было вместе. Но потом повзрослели малость, свои интересы появились. Катька мальчиками рано интересоваться начала, а Лёнька всё в машинки да в приставку играл. А уж когда и Лёнька дозрел до дел амурных, про Катьку уж поговаривать стали что де по кривой тропке пошла деваха стали слухи про неё разные распускать и сплетни всякие: что де то с одним её видели то с другим то с целою толпою сразу… да если честно Лёнька и сам её пару раз видел то с Пашкой то с Мишкой то с приезжим из города в лесу она в засос целовалась, городской потом катал её на мотоцикле несколько раз: в лес куда-то возил, на реку опять же…
Ленька сжимал в кармане влажные Катины трусики и мечтал, как придет сейчас в свою баню, закроется там и зальёт их там спермой, уж коли сама Катерина ему почему то не даёт и Лёньку чуть не братиком считает, а потом выстирает их тщательно и обязательно вернёт ей.
Дым над банной трубой насторожил Лёньку. Вроде у них сегодня баня не намечалась. Лёнька вместо того чтобы напрямую вломится в предбанник решил сначала в окошко глянуть. И хоть продираться до окошка, нужно было сквозь малинник (потому видать никто до сих пор не озаботился чем-нибудь его завесить) Лёнька осторожно прокрался к окошку. Лампочка внутри горела хоть и день. Лёнька осторожно заглянул и обомлел!
Внутри была его мать, она стояла боком к окошку и была отлично видна. Зинаида уперлась руками в полок и стояла слегка расставив свои стройные ноги и чуть выпятив свою симпатичную попу, а сзади обхватив её за бёдра неторопливо совершал толчковые движения дядь Егор — зоотехник с фермы, мужик идейный холостяк и блядун каких ещё история не видала. Слухи ходят, что он и тёлочек на ферме пользует, козочек, овечек. Но это не точно. Может врут. Но тут из тёмного угла к ним на свет вышел отец Лёнькин! Он тоже был голый и держал свой могучий багор в правой руке, и в такт с тем как Егор натягивал Зинаиду на себя, Лёнькин батя поддрачивал своё достоинство и с каким-то прямо скажем хищным блеском в глазах, наблюдал как зоотехник наяриват его жену. А мамка тоже хороша: Лёнька просто офигел когда увидел с каким блаженством мать принимает в себя чужой дрын. Сквозь тонкое стекло окошка было отчетливо слышны её страстные стоны и шлепки пуза зоотехника о мамины ягодицы.
Лёнька сжал в кармане Катькины трусики с такой силой что из них выступила вода. Батя подошёл к матери спереди и приставил свой уд к её губам. Зинаида обхватила своими тонковатыми губками большую головку мужнего члена и, запустила руку себе между ног. Видать у зоотехника, орудие было не таким как у Лёнькиного папы а мамка то привыкла к батиной оглобле, вот ей и пришлось к нему добавить пару своих пальцев. Ленька обомлел, когда ясно увидел картину как его мама стоит словно надетая на вертел между двух мужитских тел.
Батя и зоотехник синхронизировались и теперь Зина болталась между мужем и любовником, словно маятник: то ртом насаживаясь на член мужа, то киской на торчащий болт зоотехника. Картина для Лёньки была уже слишком: он спустил с себя шорты и намотав на торчащий член, Катькины трусики от прикосновения влажной теплой ткани мгновенно кончил. А в бане действо тоже уже видать к финалу подходило: батя взял маманю за уши и стал просто наяривать её в рот, а зоотехник выхватив член из киски, поливал обильной струёй спину и ягодицы. Лёнька увидал как по углам маминых губ выступили белые капли, а когда она наконец, отстранилась то показала мужу рот полный его спермы.
Затем, улыбаясь своей самой пошлой улыбкой демонстративно — так чтобы мужчины видели это, она всё проглотила.
Лёнька подождал пока они отмоются, пока мама обмоет полки и замоет следы на полу и стенах, и наконец, баня опустела. Лёнька прокрался к предбаннику, осторожно юркнул внутрь и не стал включать лампочку. Внутри было жарко и пахло спермой. Лёнька развернул мокрые уже не только от стирки но и от его спермы трусики и расстелил их на полке. Бирюзовый ажурный тругольничек волшебно манил его взгляд.
Лёнька лег членом на трусики и пристроил их тем местом которое прилегает к Катькиной киске так чтобы там была его головка. Прикосновение теплой влажной ткани к перевозбужденному члену сработало триггером, а всё остальное за него дорисовала уже его фантазия и Лёнька представил на месте своей матери Катьку: как бы она смотрелась между скажем Пашкой и им, вот так же по очереди насаживаясь на их орудия… но о таком он пока даже боялся мечтать. На том самом полке где только что два взрослых мужика во всю имели его мать, Лёнька имел Катькины трусики и улетал в нирвану от сумасшедшего кайфа.
Сделав ещё дюжину быстрых толчков и чуть не повредив член об доски, Лёнька вновь залил и без того пропитанные его спермой трусики подруги. Кончив, Лёнька полежал некоторое время так приходя в себя, потом отстранился и в свете от маленького оконца увидел что на том месте что прилегает к Катиной промежности теперь красуется целая лужа густой студенистой жижи с характерным запахом. И вдруг, Лёнька как одержимый принялся лизать ткань очищая её от следов своей страсти. Он наверно и сам не смог бы сейчас объяснить если бы его спросили что же его так возбудило. Толи вид женских трусиков в сперме, толи то что это были именно Катины трусики в его сперме… или скорее всего то что это вообще были Катины трусики в сперме и совсем не важно уже в чьей… Немного придя в себя и отдохнув, Лёнька принялся отстирывать трусики стараясь не пропустить ни одного самого малейшего пятнышка спермы. А в голове его уже кружились мысли о том, как он будет возвращать Катерине её вещь и что она ему при этом скажет…
*** *** ***
Катька сама пришла. Но не за трусиками а по какому-то другому делу. Пока они болтали о том о сём она рассказала ему что де в селе их маньяк фетишист завелся. Говорит повадился кто-то у неё трусы с веревки воровать. Смеялась, говорит каких только придурков земля не нарожает. Поэтому очень удивилась (это еще мягко сказано) когда Лёня дрожащими руками вытащил из кармана аккуратно свернутые, чисто выстиранные её стринги. А когда Лёня сказал что нет никакого маньяка а трусы он взял… сначала врезала Лёньке в ухо. Больно между прочим очень. Потом отшлёпала по щекам этими трусиками, потом долго смеялась когда Лёнька рассказал ей выдуманную историю как якобы сорока подхватив с верёвки её трусы обронила их прямо к ногам нашего Леонида. Поскольку упали они в грязь Леонид галантно простирнул, высушил и если бы их можно было прогладить утюгом прогладил бы. Но поскольку гладить в них было практически нечего, решил оставить так. Катька конечно ни одному слову не поверила но отмазку заценила по достоинству и сказала Лёньке следующее, слегка склонившись к нему и понижая голос до заговорщицкого шепота:
— Тебе понравилось смотреть на меня в лесу? — паразитка сразу просекла нездоровый блеск в глазах Леонида и теперь говорила ему всё прямо и без околичностей.
— Да Кать ты там такая… — Ленька замялся, — такая классная была, такая красивая…мммм… — Лёня даже зажмурился, и опять перед его внутренним взором восстала та порно-медсестра из его глюка. Что не говори а Катька сейчас была очень похожа на Лину, только Катька худенькая и сиськи поменьше.
— Ты хотел меня тогда? — провокационно прошептала Катя.
— Не то слово Катюш… я и сейчас тебя хочу, — промямлил Лёньчик и вдруг схватил Катю в охапку. Его руки скользнули под коротенькую джинсовую юбочку почти до самых трусиков. Катька взвизгнула, но как ни странно отстранятся не спешила, сама вроде отталкивала его, а сама промежностью прижалась к Лёнькиному стояку.
— Ого! — восхищенно воскликнула юная аморетка, ощутив могучий Лёнькин дрын. Она тут же потянула его на диван, и заваливаясь на спину оказалась прижатой Лёнчиком к дивану.
— Дурочка что ты делаешь, сейчас же мамка моя придёт! — в ужасе дрожащим от возбуждения голосом пропищал Леонид. И словно поджидая момента, в дверь кто-то толкнулся.
Катька мигом подскочила и отвесив на прощание Лёне звонкую оплеуху отскочила на другой конец комнаты. И как раз вовремя — в комнату вошла Лёнина мать.
— Ну что молодёжь, не помешала я вам? — хитрые ямочки проступили по углам щёк этой симпатичной со всех сторон зрелой женщины.
— Нет-нет что вы теть Зин, мы тут с Лёнькой дурачились просто… он охальник (где только она это древнее выражение слыхала. Не иначе как от бабки своей) такой, хотел мои косички узлом связать…
— А-а-а… — недоверчиво протянула Зинаида однако сделала вид как будто поверила ей, а сам Лёнька наоборот хотел сказать матери что она ой как помешала и вообще…
В общем, инцидент оказался исчерпанным и, Зинаида пригласила молодёжь за стол. Катька с удовольствием умяла пол пирожка с брусничным вареньем и распрощавшись убежала.
Ленька проводил её до калитки где совершил ещё одну пытку поцеловать подругу но она ему не далась. Плюнув в пыль под ноги в сердцах, Леонид вернулся за стол. Зинаида пристально посмотрела на сына и вдруг совершенно неожиданно задала вопрос:
— Нравится она тебе сынок? — Лёнька поднял удивленный взгляд но отрицать не стал.
— Очень нравится мам, я… — Лёня не знал что ещё сказать и просто уставился в одну точку.
— Ну это дело не мудрящее вы же почитай с детства вместе как родные — всё время вместе и вместе… — Зинаида сделала паузу и продолжила: — однако, слышал наверно что у неё за спиной говорят?
Лёня вскинул на мать взор и потом пряча глаза ответил:
— Слышал конечно.
— Не веришь? — шепотом спросила мать.
— Ну почему не верю. Верю мам, и даже кое-что сам видел но… — Лёнька замолчал и густо покраснел.
— Что «но» — спросила женщина.
— Люблю я её мам. Понимаешь… — Лёнька выпалил это на одном дыхании и сам удивился как легко ему удалось сказать это.
— Понимаю… — вздохнула мать и посмотрела в окно, а Лёнька только теперь заметил что уже как пять минут беззастенчиво разглядывает полупрозрачные мамкины трусики что стали отлично видны под подолом меж разошедшихся бедер. Зрелище было конечно как раз для его пылающего воображения. Лёнька судорожно сглотнул ругая себя за этот постыдный взгляд, но ничего с собой поделать не мог. Сквозь сеточку на лобке отчетливо была видна половая щель мясистой зрелой вульвы уходящая за белый хлопчато-бумажный треугольник вставки трусиков в мамкиной промежности. Зинаида наконец обратила внимание почему сын её замолчал на полуслове и неспешно закинула ногу на ногу на прощание сверкнув юному фетишисту всею своей прелестью. Она тоже покраснела и порывисто поднялась из-за стола и принялась нарочито небрежно убирать посуду. Повисла неудобная тишина, прерываемая лишь возбужденным Лёнькиным дыханием да грохотом посуды. Вдруг Зинаида резко обернулась и совершенно серьезно спросила:
— У вас с Катей это уже было? — Лёнчик поперхнулся чаем и лишь отдышавшись осипло переспросил:
— Было что мам? — Лёнька прекрасно понимал о чем это она, но ещё не верил своим ушам.
— Ну… это… — Зинаида лукаво поглядела на сына и сделав пару движений бёдрами подмигнула сыну краснея.
Лёнька тоже покраснел с головы до ног, но нашел в себе смелость ответить:
— Ну как бы вроде не совсем… ну не так чтобы вот так как вроде… ну как бы мы чуть-чуть хотели, а потом… вот — Лёнька окончательно запутался в словах и понял что выглядит совсем как глупый ребёнок.
— Катька-то твоя поди специалистка уж, что же она не научила тебя? — слова матери поставили Леонида в тупик.
— Да с чего бы ей специалисткой быть? — попытался вступится за подругу Лёня.
— Ой да ладно тебе наивного Иванушку из себя строить… большой уж — сам понимаешь наверно, что Катя твоя как есть шлюшка ещё та — мать обронила это так беззлобно, что Лёня не понятно почему улыбнулся её словам.
— Пожалуй так и есть мам… — вдруг облегченно ответил Леонид.
Мать деланно насупилась и сказала:
— Ну поглядите на нас… а… весь в отца своего извращенца… — но в словах матери не было ни сожаления ни укора. Мама вновь присела на табурет. Лёня пряча глаза, украдкой посмотрел на мамины колени, но те были плотно сжаты и Лёня досадливо потупился. Зинаида неизвестно от чего вдруг рассмеялась и стараясь не разводить ноги встала. И уже выходя в дверь, через плечо сказала сыну:
— Долго не засиживайся тут с телефоном, иди мыться и спать. — Мать хмыкнула и добавила: — юный извращенец!
Лёнька и правда даже не заметил, как на улице уже ночь наступила и не стал возражать матери потому что он уже и так собирался в баню идти.
*** *** ***
Лёнчик не спал. Лёжа почти в полной темноте, парень всё никак не мог заснуть. Все мысли вращались вокруг маминого вопроса: «а у вас ЭТО уже было?» Ну и что он мог ответить матери! Что было… а было ли? Когда на речке в том году летом Катька вдруг схватила его за это самое и весело хохоча подёргала? Это можно считать было? Похоже что нет. А когда в школе за шторами в актовом зале он схватил Катю за зад, а она ему отвесила звонкую оплеуху. А когда буквально пару месяцев назад они с Катей оказались в одном сарае и рядом не было никого кроме ялой тёлки которую пожалели и не отправили на мясо только потому что она была худая как фотомодель. Тогда Катя запустила свою ручку Лёне в штаны и через трусы нащупала его одеревеневший кол. Такое можно считать «было»? Очевидно что нет. Хотя, Лёнька точно знал что у самой Кати ЭТО уже было и уже давно и много…
Смущало ли это его. Лёнчик прислушался к своим ощущениям. Похоже что нет. Напротив… когда он представлял Катю лежащую под кем-нибудь с раздвинутыми ногами, когда были видны её стройные бедра… её длинные ноги… когда её тонкие руки обнимали чей-нибудь торс… её полу прикрытые томные глаза смотрящие прямо на него, и хриплый стон, и похотливый блеск в глазах… Лёнька понимал что именно это ему нравится больше всего, именно эти картины вызывали в нём сильное, граничащее с безумием возбуждение. Лёнька лёг на спину. Худенькая фигурка Кати в купальнике в его воображении, вдруг заслонилась другой фигурой: тоже стройной но гораздо более упитанной, сексапильной фигурой в восхитительном нижнем белье, фигурой взрослой женщины, фигурой которой он имел радость любоваться когда украдкой подглядывал в банное окошко — фигурой его матери!
Зинаида была довольно красивая женщина и на лицо и на фигуру. В свои тридцать шесть лет она сохранила упругость грудей и стройность талии, у неё не появился живот как у всех ее подруг и только пара растяжек говорили о том что эта женщина уже рожала. Ноги у мамы были по выражению его отца «от ушей, такие только на плечи закидывать» — стройные, длинные и очень красивой формы. И держала она себя словно была Зинаида не обычная селянка, а городская дама. Все окрестные мужики шею сворачивали когда Зина выходила на улицу. Но Зина умела себя вести и правильно одеваться соответственно месту и событию. Поэтому на пыльных улицах или в сельпо Зину невозможно было встретить в коротком платье или с модельной прической. Зато когда вырывалась она в город… тут уж она давала волю своим женским инстинктам и тогда отец Лёни был настороже.
Впрочем Зина и в городе не позволяла себе ничего лишнего в плане поведения и поэтому каких-то особых эксцессов с ней никогда не происходило. Лёня вдруг явно представил себе маму сидящую на стуле против него со слегка разошедшимися коленями. Ту картину которую он имел счастье наблюдать всего час назад. Стройные ноги задумавшейся женщины чуть разошлись и взору юного ловеласа открылись красивейшие беленькие кружевные трусики. Ох уж этот белый клочок ткани… едва мальчишка представил его себе как у него в трусах стало очень тесно. Гладкие стройные бёдра взрослой женщины уходящие глубоко под подол платья оканчивались чуть выпуклой разделённой вдоль надвое подушечкой промежности, было не видно что скрывает тонкая ткань, но всё остальное охотно дорисовало его воспалённое воображение.
Он представил себе как мама сейчас лежит в комнате одна (отец был сегодня на выезде и домой уже вряд ли вернется) на своей постели и Лёнька представил её себе полностью голой: вот она ложится на спину…вот проводит руками по животу, гладит бока… трогает восхитительный гладкий треугольник (она всегда была ТАМ гладкая как девочка) как её руки скользят по её телу и очень медленно подбираются к груди… трогают набухшие от возбуждения соски. Ленька представил себе как красивые губки его матери слегка приоткрылись и кончик язычка прошелся по ним. Как потом одна рука возвращается на промежность и средний пальчик ныряет в горячую изнывающую пещерку…
Лёнчик и сам не заметил как начал повторять все эти движения. И вдруг ему очень-очень захотелось опять стать Леной, чтобы Сандра (почему-то именно Сандра а не Лина) ласкала его и надев страпон сделала с ним это. Лёня сел на постели. Нет, так больше нельзя! Думал он, если он сейчас хотя бы одним глазком не взглянет на свою мать он сойдет с ума. Его бил нервный озноб, скулы сводило от нервозного возбуждения, а ноги дрожали когда он встал чтобы пойти в спальню матери. Первая попытка оказалась неудачной. Он не смог сделать ни одного шага. Дрожащие колени подогнулись и он сел на кровать. Попутно обругал себя: ты что это делаешь придурок! А что если она не спит, а что если она будет ругаться, а что если он просто напугает её!
Эти мысли казалось бы должны были охладить его, но всё было совсем наоборот: едва он подумал что может напугать её, едва представил её испуганное личико, как воображение мгновенно подсунуло ему картину её разошедшихся ляжек и белый треугольник в конце. Лёня опять встал, сделал шаг к двери… прислушался. Кругом было тихо. Он и сам не заметил как оказался перед дверями родительской спальни. Очень осторожно стараясь чтобы не щелкнул запор, Лёня потянул дверь за ручку. Она была не заперта. Дверь всё же щелкнула но достаточно тихо. Лёня заглянул внутрь. Было темно и только свет дальнего уличного фонаря на соседском столбе слабо освещал спальню.
Мама спала накрывшись легким покрывалом выставив одно бедро наружу. Не было ничего особо эротичного во всей её позе, но Лёня едва не схватился за член от нахлынувшего возбуждения. Пульс отдавался в его горле когда он прокрался в спальню. Что он творит он же обещал себе, что только посмотрит! Но его разум уже померк подавленный возбуждением. Сердце билось в висках, и дыхание стало прерывистым он даже не подумал что он скажет, как объяснит своё появление если мама проснётся. Но она спала. И похоже крепко спала потому что когда у Лёни под ногой довольно громко (или может это только показалось) скрипнула половица мама никак не отреагировала.
Лёня замер с поднятой ногой. До мамы осталось не более полуметра, он мог бы достать её рукой и уже собрался сделать это когда мама во сне пошевелилась и её грудь скрытая материалом ночнушки стала отчетливо просвечивать. Лёня сглотнул. Дышать стало трудно. Сам не ведая чего он творит он положил руку на мамину грудь. Электрический ток пронзил его. Грудь была мягкой и горячей, почти такой как он и представлял но гораздо больше и мягче чем у Катьки. Не в силах отказать себе Лёня слегка сжал руку. Его член казалось прорвёт трусы Лёне даже стало больно когда головка уперлась в материал. Секунду стоял так Леонид, сжимая в пятерне грудь своей матери потом вторую руку он положил на бедро чуть ниже промежности.
Всё это он проделал неотрывно глядя в мамино лицо следя не откроет ли она глаза. Но было похоже что она спит. Пышные волосы разметавшись по лицу скрывали её глаза. Лёня решил идти до конца и раз уж он дошел до этого, то останавливаться уже поздно. Рука скользнула за короткий подол ночнушки. Прикосновение к голому бедру женщины рукой, вызвало у молодого человека бурю эмоций. Член Лёни изнывал от натуги и казалось что он разрядится сейчас без посторонней помощи от простого прикосновения к материи. Но Лёнька терпел. Его рука добралась наконец до заветного холмика и почувствовала горячую чуть влажную мягкую поверхность.
В ушах у Лёньки звенело, а бесы в душе нашёптывали ему: «ну давай, ты уже зашёл и так слишком далеко… так что останавливаться на полпути поздно…» сам не осознавая что он творит Лёня запустил и вторую руку под мамину ночнушку подцепил пальцами и осторожно потянул трусики вниз к коленям. Мама пошевелилась. Лёнька замер и похолодел. Но женщина просто поудобнее легла и продолжила спать. Лёнька отмер и продолжил тянуть с мамы трусики. С лежащей на спине женщины снять трусы не разбудив её практически не возможно. Лёнька этого не знал и потому продолжал тянуть их вниз радуясь тому что на маме маленькие танга а не её обычные слипы, (определять типы и названия женских трусиков Лёнька давно уже научился подолгу разглядывая в интернете картинки с фотографиями красивых трусиков) и что они вот-вот проскользнут под плотными мамиными ягодицами и дальше по бедрам будет проще.
Но он ошибся, незаметно так снять трусики, даже такие эфемерные, было нельзя. Лёня потянул сильнее. Ему показалось что мама слегка приподняла попу, хотя, ему это могло лишь показаться потому что лицо её по прежнему оставалось лицом спящей женщины. Как бы там ни было, но резинка трусиков слезла с крутых мамкиных ягодиц и по стройным бёдрам трусики скользнули очень легко. Лёнька и сам не ожидал что всё выйдет так просто, он уставился на ажурный треугольник с гипюровой сеточкой впереди. С бешено стучащим сердцем Лёня пригнулся и втянул носом воздух. Запах взрослой чистой женщины чуть не вскружил ему голову. У него едва не потекли слюни.
Подол ночнушки Лёнька задрал, оголив стройные мамины ляжки. Парень наконец увидел вблизи гладкую мамину киску. Мясистые валики больших половых губ слегка разошлись маня взгляд юноши тёмной щелью, а из под них на поверхность выступили трепетные лепестки малых половых губ. Киска была как трогательный бутон какого-то райского цветка. Тычинка клитора была четко видна под тонким капюшончиком над уходящей внутрь манящего тела пещеркой влагалища. Лёня непроизвольно облизнулся. Желание провести языком по этой щели просто было непреодолимым. Лёня уже не в силах совладать с охватившим его диким животным желанием пригнулся приблизив свои губы к киске.
Лёне показалось, что киска улыбается ему своими пухлыми губками. Не отдавая себе отчет, Лёня начал приближать свои губы к киске. Он уже чувствовал жар близкого тела когда в мозгу из последних сил пропищал разум, о том, что всё ещё можно остановить и никто ничего не узнает. Но Лёня уже не мог остановится. Голова кружилась от мысли что вот сейчас он поцелует то место откуда появился на свет много лет тому назад… его губы коснулись трепетного цветка. Ничто уже не сможет сравнится с тем ощущением запретной страсти которое он сейчас переживал. Лёнька высунул язык и провел кончиком по малым губам и клитору.
Ему показалось что мама вздрогнула, но тормоза уже отказали, а он как вампир почуявший вкус крови уже не мог владеть собою. Его язык проник в мамино влагалище. Вкус горячего женского тела окончательно добил юношу и он окончательно сойдя с ума прильнул губами к маминой киске: присосался к ней как телёнок к сиське. Он уже не боялся разбудить маму, ему уже на всё было наплевать ведь он уже зашел так далеко что если сейчас она проснётся то… Лёне некогда было думать о том что же сделает с ним его мать застав сына делающим ей кунилингус.
Лёня окончательно порвав связь с реальностью сосал, лизал и пил мамины соки забывая даже дышать. Страх разбудить куда-то улетучился и Лёня уже практически без опаски вставлял язык в маму на всю его длину. Кончиком языка он чувствовал как трепещет вход во влагалище как сокращаются его стенки, как изнутри выступают пряные капли маминой смазки. Лёня совсем одурел от вкуса и запаха и, даже если сейчас мать проснулась бы он не смог бы остановится. Но она почему-то не проснулась, хотя раньше он считал что спит она довольно чутко.
Движения его языка в мамином влагалище невольно ввергали в движение всю его щуплую фигуру, и, упирающийся в трусы член неизбежно раздражал открытую головку о грубый шов. И тут с ним случилось нечто невероятное, но вполне ожидаемое: смакуя вкус маминой киски он вдруг понял что кончает, что запустившийся в нём процесс уже переступил черту точки невозврата и Лёня с ужасом понял, что кончает, что заливает себя спермой. Благо плотные боксёрки не выпустили семя наружу и он не испачкал мамину постель. Но у семяизвержения было ещё одно свойство: с него вмиг слетел морок возбуждения и он ясно осознал ЧТО он натворил.
Кончая он сопел как паровоз, его били конвульсии, и было удивительно, что он ещё не разбудил маму. Но она по-прежнему спала, её дыхание было лишь слегка не равномерным, но лицо было безмятежным… и Лёня был в шоке от всего им содеянного. Что же теперь делать! Просто сбежать? Оставив маму вот так со спущенными до середины бедра трусиками? Утром она сразу догадается! Нет… Лёня просто обязан вернуть их на место. Усилия увенчались успехом, обливаясь потом и соблюдая максимальную осторожность Лёня натянул трусики на место настолько насколько это оказалось возможным. Только когда трусики встали более менее на прежнее место Лёня не задерживаясь больше ни на секунду стараясь не шуметь выскользнул из комнаты и только тут сумел вздохнуть полной грудью.
Ему показалось, что всё это время он не дышал. Теперь же он не мог надышаться. Сердце бешено билось изнутри о рёбра и Лёня наконец ощутил как струйка спермы стекает по ноге. Наконец оказавшись за дверью душевой, он осознал что же он натворил. И снова, как впрочем и тысячу раз ранее в других случаях, зарёкся: если всё пройдёт хорошо и мама ничего не заметит больше никогда-никогда так не делать. Но он четко осознавал: что если будет такая возможность он повторит всё это уже завтрашней ночью…
*** *** ***
То что она является объектом сексуального внимания молодого парнишки Зинаида не могла не замечать. И она со стыдом признавалась себе, что внимание это ей приятно. Нет, сказать что Зинаида была обделена мужским вниманием было совершенно нельзя. Муж постоянно домогался её в любом укромном уголке стараясь зажать свою горячую женушку. Другие мужчины тоже облизывались но особо ей не докучали: кто-то побаивался своих жён, кто-то кулаков Антона мужа Зинаиды. Несмотря на строгую сельскую мораль, Зинаида не чуралась плотских утех даже если проходили они не всегда с участием её мужа. Иногда позволяя себе"лёгкий блуд" Конечно, такое Зина никогда и нигде не рекламировала, ибо понимала чем грозит для неё такая слава. Хотя, слухов она не боялась — слухи они на то и слухи чтобы их распускать.
Однако, рекордсменом по всякого рода слухам байкам и пересудам, стала бесспорно Катерина — одноклассница Лёни — сына Зинаиды. Едва только девочка вошла в пору так тут же про неё началось: то тут её видели, то там, то с городскими она в лесу начудила… то с местными парнями постарше. Мать её и тряпкой лупила и прутьями гоняла по селу. И оставалось загадкой как при таком раскладе Катя умудряется не принести в подоле и не подхватить ничего. Её бы по причинному месту да отцовским ремнём отходить, но отец у Кати мало того что не родной был, да в добавок мягким оказался человеком и даже ни разу не то что на дочь — на жену голоса не возвысил. Бабы на селе его тюфяком считали. Видано ли: мало что он Нюрку брошенкой взял, так ещё и всё село знало что нагуляла Нюрка дочку. Поговаривают что Нюрка понесла тогда не от мужа своего, а от узбека заезжего — была тут неподалёку стройка большая когда обводную трассу строили, и работал там разнорабочий — парнишка из солнечной Азии по имени Юсуп.
Предупреждали Нюрку тогда что, поди на родине семья его дожидается, как минимум жена и может даже не одна или вообще у него там уже семеро по лавкам. Ну куда там… у той же как глаза чем завешены были, что ты, Юсупчик красавчик же такой: чернявый да кучерявый… да и в те годы о жителях южных республик, а особенно СА не знали же ничего совсем. Их и сейчас то девки нарасхват чуть не в драку, а уж в те то девственные времена... Помутилось видать что-то у неё в голове настолько, что она от мужа стала по ночам к ограде их бытовки бегать. Уж где и как там у них всё сладилось, история о том умалчивает. Стройка трассы дальше ушла и Юсупчик следом. Только после прогулок тех её ночных, в семье их пополнение и случилось. А остальное люди уж сами посчитали да прикинули. Видимо потому то и получилась Катя смуглая да овал лица не такой как у всех.
Вот если с первого взгляда в глаза она не бросалась так это только с первого взгляда, а так было что-то в Кате этой такое, что мужиков к себе словно магнитом приманивало. И даже Антон её на подругу сына как-то масляно поглядывал и вот ей богу если бы имел хоть малейшее желание отведать малолетку у него не составило бы ни малейшего труда завалить Катю. А что, Антон мужик видный: красивый прямо скажем мужик. Он от Зины почитай на пять лет моложе стало быть ему вот только-только тридцатник стукнул — в самом как говорится расцвете сил мужчина. Почти как Карлсон только высокий, без пуза и пропеллера. Антон даром что монтажником был он за внешностью не хуже хлыща столичного следил и спортом занимался.
Потому бабы сельские На него смотрели как на музейный экспонат. Видано ли: русский, непьющий, не гулящий (но это не точно) да ещё и зарабатывает хорошо. У них почитай в селе одно из немногих полностью исправное хозяйство было и дом полная чаша. В общем завидовали бабы Зинке, но особо не вредили. Так только посплетничают слегка, но поскольку муж её на сплетни и слухи эти клал всегда с пробором, быстро уяснили себе — что от слухов этих нет ничего интересного. Ни драк, ни разборок, Антон даже ни разу фингал Зинке не посадил. Скучно жили в общем Антон с Зинаидой, неинтересно для соседей. И вот угораздило же сына её в эту Катьку влюбится!
Нет, так то оно всё к тому и шло, ведь почитай с младенчества они всё время вместе проводили. Обычно такое любовью редко кончается, да плюс Катька девка была с личика такая неприметная, что Зина поначалу даже радовалась что у сына подруга детства такая серенькая да не видная что вряд ли сын её на неё западёт. И надо же — именно это и произошло. Так то Зина против Кати ничего не имела девчонка она не плохая: приветливая да работящая, хоть и поговаривают слабая на передок. Но на счет этого Зина предпочитала молчать… у самой между ног солидный опыт имелся. А то что Леонид сын Антона она вообще долго сомневалась. Она ж тогда сразу с троими парнями встречалась. Да, вот так… были тогда времена не то что сейчас. Ну вроде пронесло её, по всем параметрам воде Антонов сын Лёнька и внешне и как оказалось по привычкам тоже. А ДНК тест никому в голову не приходило сделать. Да и зачем?
Видать как папаня свой будет — тот ведь тоже не прочь чтобы жена его втихаря слегка гульнула… только об этом тссс! Подумав об этом Зина, вдруг почувствовала тёплую волну внутри себя, и что самое странное, что волна её обуревать начала тогда когда она грешным делом про сына своего думала. Большой он у неё совсем. Интересно — а девственник ещё или уже было у него. А если и было то с кем? С Катькой? Ну а почему бы и нет. Лёнька уже наверно как раз дорос до тех пор когда пацану хоть бы что, лишь бы оно шевелилось. Или может у него ещё кто есть. Говорят Надька малолеток не чурается или может Ленка кума? Подумала Зина повспоминала, да вроде не замечала она чтобы он с кем-то из девчонок дружил или с бабами заигрывал, так же сильно как с Катей. Нет…. Уж если кто и станет его наставницей так это точно Катя будет.
И это даже не плохо, а что — она уже девушка с опытом. Помнит же Зинаида как Антон ей говорил что его самого всему отцова кума научила — сорокалетняя баба. А тут ровесница. И вдруг Зине самой так захотелось для кого-нибудь такой наставницей стать. А что — женщина она вполне себе приличная, и по внешности симпатичная (ну это она из скромности так. На самом деле Зинаида очень красивая баба, чтобы понятно было нужно с кем-то из знаменитостей её сравнить. Так вот, Зинаида более всего на Екатерину Климову походила) чтобы не сказать — красавица! Уж наверняка молодежь нет-нет да посматривает на неё как на объект. Стало Зинаиде очень интересно так ли это. Стала обращать внимание кто и как на неё смотрит. И открылась ей истина — да её просто глазами каждый юнец встречный по нескольку раз прямо на месте отымел бы!
И вот тогда то она и обратила внимание как на неё её собственный сын смотрит. А Лёнька то смотрел, и когда думал что мать того не замечает он так и норовил ей то запазуху то под юбку заглянуть. Да ладно дело молодое все они в этом возрасте такие, вот только Зину саму странным образом такое внимание к себе сына тревожило не на шутку. И не так тревожило как должно было бы её как мать тревожить, а совсем иначе — как тревожит молодую женщину горячий мужской взгляд. Это же ужас! Гнала Зина от себя мысли грешные, но всякий раз когда краем глаза замечала как сын присматривается к ней — тепло внутри становилось и трусики сырели. Потом приметила Зина что Лёнька за нею в бане подглядывать повадился.
Окошко она по началу завесить хотела, но потом решила, что ничего плохого не будет если отрок понаблюдает за взрослой женщиной. Сколько краем глаза не присматривалась она к окошку но застать сына врасплох так и не смогла. Решила как его дома не будет проверить. Продрадась она тогда сквозь заросли малины и обомлела: ну так и есть — под окошком целая полянка вытоптана и кругом на земле следы затёртые. Значит точно Лёнька тут пасёт её (а может и не только её к ним же в баню и Надька подруга иногда ходит) В общем не стала Зинаида шум по этому делу поднимать, ни мужу ничего не сказала ни Лёньке, а и пусть себе смотрит. От неё не убудет если молодой вздрочнёт на её прелести. Зину саму такое странным образом волновало и даже как-то возбуждало ненароком.
Стала она теперь не просто мыться, а целые спектакли разыгрывать: то бельишко снимать начинает не в предбаннике, а уже в самой бане, да так эротично как только могла, как в фильмах что муж любит смотреть видела, то слегка поиграет с собой: сисечки пощупает, киску погладит, с клиторочком малость поиграет. Конечно, Зина не могла точно знать смотрит ли на неё Лёня или она зря старается, вот только ей самой эта игра так нравилась, что спустя короткое время наплевав на все Зина уже не просто трогала себя как бы невзначай, а полноценно мастурбировала доводя себя до оргазма а иногда даже и до двух. Вот и сегодня когда Зина заметила блестящий взгляд сына направленный ей под подол платья, она словно отвлеклась на что-то и ещё немного развела ноги.
Уж чтобы Лёньке точно стали видны её новые прозрачные «танга» И кажется всё у неё получилось. Лёнька непроизвольно заёрзал на стуле. Голосок сбился. Сам что-то ей про Катьку говорил, а сам украдкой так на мамкины ляжки и косится. От его взгляда тепло сделалось Зине словно меж ляжками кто руку положил и осторожно к цветку её подбирается. Едва не выдала она себя рассмеявшись. Но Лёнька наверно на другое смех её списал. Вдруг Зина очень захотела чтобы он увидел её голую вот прямо сейчас. Но рамки приличия все же не рухнули. Крепкие оказались рамки. Зина просто замяла разговор и настойчиво посоветовав сыну заканчивать ужин и идти в баню, а потом спать.
Сама же Зинаида наскоро зашла в душевую привела в порядок свои нижние чакры и надела новые кружевные трусики. Она не знала есть ли у Лёни возможность в душевой наблюдать за ней, но очень надеялась что есть. Лёнька парень изобретательный. Потому вела себя она так чтобы если Лёня и видит её, чтобы предстала она в наилучшем своем виде. Надев самый лучший свой пеньюар словно готовясь к ночи с любовником Зина прошмыгнула в свою спальню. В доме было тихо. Лёни было не видно ни слышно, но так и должно же было быть. Антона сегодня не будет и Лёня знает это, а значит… значит он возможно снова придет посмотреть на неё. Уже давно Зина приметила что иногда когда отца не было дома, Лёня открывал двери в их спальню и по долгу разглядывал «спящую» маму.
Иногда немного заходил, а в прошлый раз осмелился даже немного стянуть с неё покрывало. Тогда то Зина и стала в ночи когда мужа не было, ко сну готовится так, словно ей на подиум выходить. Даже губы красила. Зина лежала в слабо освещённой комнате поверх покрывала. Её тайный соглядатай почему то задерживался сегодня. Обычно он не вытерпливал и появлялся сразу же как только по его мнению она должна была заснуть. Наивный дурачок, женщина тем более взрослая не может уснуть так быстро! Но ей нравилось то что он делал и она старательно изображала из себя спящую. Её рука так и тянулась к клитору и терпеть уже было всё труднее, она уже начала легонько касаться своей горошины когда услышала вожделенный щелчок запора двери.
Зина замерла в живописной позе: руки по бокам, одна нога чуть отведена, голова склонена направо, волосы закрывают лицо… сквозь смеженые веки Зина видела как сын стоя у двери любуется её телом. Но на этот раз Лёня не ограничился простым созерцанием. Когда он полностью вошел в комнату, Зина сквозь ресницы увидела как сильно топорщатся его трусы. Да… в этом месте Лёня в папеньку пошел. Ничего не скажешь — повезет же какой-то бабе. Как ей самой повезло когда то. Наверно это будет Катя. А кто ещё то! Леня встал над Зиной и поднял руку словно не решаясь положить её на грудь. Зина едва не выдала себя, но вовремя совладала с собой, а Лёнка переключился на её промежность.
Зина похвалила себя что надела новые трусики. Спать в них ужасно неудобно, но блин на мужиков такие как красная тряпка на быка. Леня осторожно положил ладонь на мамину ногу. Вот паразит! Восклицала про себя Зинаида, что творит гадёныш! Но протестовать, а тем более возмущаться у Зинаиды даже не было и в мыслях. Лёня странно дышал, словно через раз, а вторую руку с груди тоже переместил ей под подол ночнушки. Ого! Паразит такой, вознамерился трусики стянуть! Пропищала про себя Зинаида. У Лёни никак не получалось стащить трусы с крутых мамкиных бёдер. И тогда она как будто положив попу поудобнее во сне, слегка приподняла её чего Лёньке вполне хватило и он благополучно «не разбудив мать» стащил трусики почти до колен.
Удерживать дыхание ровным становилось всё труднее. Да и киска у Зины начала предательски мокреть. И, если бы на месте неопытного Лёни сейчас был бы бывалый мужчина, он бы уже давно понял что Зина не спит. Лёня коснулся лицом стащенных по бёдрам трусиков и почувствовав влагу и запах возбуждённой самки чуть слышно застонал. Но что он творит! Зина почувствовала как горячий и мокрый кончик языка сына прошелся вдоль всей половой щели слизнув выступившую смазку. Зина чуть не застонала сама когда кончик языка тронул клитор, чуть не задрожала когда он проник в её влагалище. Куни не был в новинку для Зины. Антон не оставлял её без кунилингуса, но тут было другое — куни ей делал её собственный сын! Зина млела от запретности происходящего.
Всё труднее было сохранять спокойствие. Правда сыну было уже не до её дыхания, сам он сопел как паровоз и чуть не чмокал когда присасывался к её бутону. Зина поняла, что если это продлится ещё хотя бы три минуты то её скрутит оргазм и тогда, вся тайна полетит к чертям. Но, тут случилось то, что и должно было произойти — Лёньчик кончил первым. Он вдруг засопел, конвульсивно задергался, сделал глубокий выдох и затих сотрясаемый мелкой дрожью. Зина сама еле дышала от возбуждения, и мечтала лишь об одном — чтобы Лёнчик как можно скорее убрался из её комнаты, чтобы она смогла хотя бы отдышаться.
Но Лёнчик зачем то устроил возню натягивая на место трусики. Он что серьёзно полагал, что мать ничего не заметит утром? Мелкий идиот! Зина уже чуть не выдала себя, но наконец Лёнька справился с трусами и его как ветром сдуло из спальни. Едва дверь за сыном щелкнула Зина расслабилась и задышала полной грудью. От недостатка кислорода у неё чуть не помутилось сознание. Наконец она отдышалась и поняла что сын её только раздразнил но так и не удовлетворил — недостало совсем чуть-чуть и Зина привычным движением запустила в себя сложенные средний и безымянный пальцы и едва коснувшись большим пальцем клитора, легко довела себя до оргазма.
Бедра шлёпнув сошлись зажав руку. Зина застонала в голос. А уже потом, когда лежала отходя от пережитого оргазма и в расслабленном теле была мелкая дрожь, она подумала что хорошо что Лёнька не узнал что она не спала. Иначе как же ей поутру смотреть сыну в глаза. Но на будущее, на следующий такой раз когда Антона не будет дома, Зина ляжет спать вообще без трусиков. Уж больно тяжело играть спящую когда с тебя трусы стягивают. Повернувшись на правый бок Зинаида на этот раз мгновенно провалилась в глубокий сон.
Наташа@ 22:11:2023
Продолжение следует..
2 148
1
17
| Добавлено: 24.11.2023, 08:02 |
Просмотров: 2 148 |
|---|
Категории:Измена Подсматривание
Схожие порно рассказы
Ваши комментарии
