Екатерина . Часть 11-14

ГЛАВА 18.

С описанных ранее событий прошло более месяца. Рабочие закончили строительство конюшни. Екатерина приобрела двухколёсный беговой экипаж на пневматических шинах и двуколку для прогулок. В конюшне сделали отдельные стойла, напоминающие кабины, в которых на полу была постелена мягкая солома для сна. Все стойла были оборудованы закрывающимися дверями. В сарае было всего лишь несколько окон, да и то высоко под потолком. Для подачи воды и продовольствия были сделаны специальные миски, в одну из которых наливалась вода, в другую засыпалось продовольствие. Они располагались невысоко от пола. Питаться при помощи рук, человеко-лошадям было строжайше запрещено. Принимать пищу, они были должны только в присутствии кого-либо, после того, как лошади поели, все миски убирались. Также в конюшне было оборудовано место для мытья лошадей, шлангом с холодной водой. Чтобы зимой было тепло, были поставлены батареи, которые были запитаны от дома.

С Ольгой Катя стали близкими подругами и любовницами. Ольга за этот месяц тоже сильно изменилась. Она железной рукой вела хозяйство Екатерины, хотя и раньше рабыням было нелегко, но сейчас для них наступили очень тяжёлые времена. Ольга оказалась более жестокой Хозяйкой, чем Екатерина. Она знала, как наказать рабынь, чтобы они получили побольше боли, так как, будучи рабыней, натерпелась от Кати наказаний сполна и знала, при очередном наказании, какую лучше подставить часть тела или какую лучше принять позу, чтобы как-то смягчить боль. При наказании рабынь Ольга вспоминала, как сама пыталась уйти от боли и делала так, чтобы рабыни не применяли эти хитрости, а если кто-то всё же пытался это применить, Ольга специально обрабатывала эту часть тела так, что потом неделю рабыня не могла дотронуться до этого места.

На работе тоже была наведена железная дисциплина. Ольга начала проводить свою политику, она потихоньку начала избавляться от старых сотрудников, занимавших ключевые должности в фирме и на их место ставить людей, которые были угодны ей. Катя интересовалась, для чего она это делает, зачем менять сотрудников, которые не плохо справляются со своей работой, но Оля на это всегда находила убедительные доводы, что, в конечном счёте, Катерина махнула на это дело рукой. Ей было всё равно, кто работает, лишь бы предприятие приносило стабильный доход. А при Ольгиных перестановках доход был ещё больше, чем тот, когда Катя сама занималась всеми делами фирмы.

Свой кабинет Ольга отделала в строгом стиле с безупречным вкусом, он был просто потрясающим. Столешницы столов и фасады мебели были отделаны бриллиантовой полировкой шпона калифорнийского ореха и радики мадрона, удачно сочетавшиеся с выполненными в коже опорами столов и боковыми панелями шкафов. Рабочий стол имел безупречную форму, а массивная столешница с кромкой постформинг позволяла заниматься повседневными делами, прилагая минимум усилий. Все шкафы и тумбы были выполнены в строгом стиле. Мягкая мебель в едином стиле была одинакова, как в переговорной зоне, так и в комнате отдыха.

Во внешности Оли тоже произошли изменения, она стала постоянно посещать салоны красоты, солярий, сменила имидж. Из неприметной Катиной помощницы она превратилась в женщину вамп, бизнес вумен. Когда они с Катей посещали магазины, рестораны, ночные клубы на них с одинаковым восхищением смотрели и мужчины и женщины. На первый взгляд трудно было сказать, кто из них был более красив, в каждой было, что-то своё привлекательное.

Екатерина была, как никогда счастлива жизнью, теперь кроме рабынь с ней жил близкий человек, но это не отнюдь сделало её характер мягче. Рабыням постоянно доставалось от неё, Госпожа, как и раньше не церемонилась с ними. Она постоянно дрессировала Николая и сделала из него очень хорошего пони боя. Екатерина постоянно передвигалась только на нём по всей своей территории. Больше всего ей нравилось запрячь его в экипаж и кататься на нём. Она купила специальную сбрую, уздечку, шоры и прочие прибамбасы. Каждый день она проезжала на нём не меньше десяти кругов вокруг всей своей территории. По началу рабу было тяжело, но каждодневные тренировки и кнут сделали своё дело. Теперь ему было тянуть повозку намного легче и привычней, но если в повозку садились две Госпожи, то ему было намного тяжелее, его спасало только то, что Ольга ездила, не так часто, так как постоянно занималась какими-то своими делами. Пару раз к Кате приезжали подруги, в те разы раб не рад был, что родился на свет, девушки в буквальном смысле загоняли его на столько, что после их посещений он три дня не мог встать на ноги. Как-то вечером приехав с работы, Ольга завела с Катей разговор о том, что пора начинать разводить пони гёрлз. Катя с ней полностью согласилась, она уже давно хотела поменять рабынь на новых, а этих отправить на конюшню. Ольга сказала Кате, что она сама договориться насчёт новых рабынь и сама займётся их воспитанием. Зачем Кате тратить свои силы, когда она всё равно полностью ответственная за Катино хозяйство. Тем более, когда старых рабынь отправят на конюшню, у Катерины тоже будет много работы по превращению их в лошадок. Катя полностью согласилась с подругой.

На следующий день Ольга поехала в дет. дом, встретилась с директором, обговорила с ним все детали и заказала восемь девушек. Механизм превращения выпускниц детдома в рабынь, был тщательно продуман и очень прост на практике. Директор вызывал выпускницу, предлагал ей хорошую работу с приличной зарплатой. Потом она попадала в руки Хозяйки и через некоторое время становилась рабыней. После того, как человек выпускался из детского дома, им никто не интересовался.

Оля сказала Кате:

 — Я заказала восемь рабынь, три будут обслуживать тебя и три меня, а из двух сделаем пони. Новеньких я привезу на следующей недели, пока мы их будем обучать, старые будут продолжать нас обслуживать. Как только новые будут готовы, этих сучек сразу отправим на конюшню, а там уже твоя воля, что с ними делать.

 — Оль, я завтра хочу съездить на работу, я там не была уже больше недели, надо появляться изредка, а то вообще забудут.

 — Кать, ты, что не доверяешь мне, на предприятии всё идёт прекрасно, сама видишь, доходы растут. Со следующего месяца думаю поднять зарплату всем категориям, кинем им кость, зато люди будут работать лучше и ответственнее.

 — Нет, любимая, я тебе доверяю, просто хочу немного поработать, а то уже надоело дома сидеть.

 — Ладно, делай, что хочешь.

Через неделю Ольга привезла четырёх новых рабынь. Девушки вылезли из машины прошли в дом. Ольга сразу же начала инструктаж:

 — В этом доме вам предстоит работать. Сейчас две из вас пойдут со мной, я покажу дом и расскажу об обязанностях, которые вы должны будете выполнять. Кто пойдёт со мной?

Вызвались две девушки, Катя и Наташа.

 — А вы пока посидите здесь, посмотрите телевизор, а я скоро приду за вами. У вас будут различные обязанности, поэтому я сначала расскажу о работе им, затем вам.

Ольга повела девушек сразу в подвал, там их уже поджидали рабыни, которые были проинструктированы Ольгой. Как только они зашли в подвал на каждую девушку накинулись по две рабыни, они завели им руки за спину, застегнули наручники, в рот вставили резиновые кляпы и застегнули их на затылке. Катя и Наташа не успели и глазом моргнуть, как были полностью обездвижены, всё произошло очень стремительно и внезапно.

 — Приготовьтесь, я сейчас ещё двоих приведу, этих уберите, куда-нибудь в сторону.

Она пришла в гостиную и сказала поджидавшим её девушкам.

 — Пойдёмте, теперь ваша очередь знакомиться с тем, что вас ждёт.

С этими девушками произошло то же самое, что и с их подругами. Ольга велела рабыням поместить девушек в клетки.

 — Пусть там побудут до завтрашнего дня, завтра привезу новых сук. Не хочу два раза повторять одно и то же, поэтому всё им объясню завтра, когда все будут ... в сборе.

Она поднялась из подвала и позвонила Кате, которая в это время находилась в Москве, в родительской квартире и обсуждала с дизайнером, какой можно сделать в ней ремонт. Оля рассказала Кате, что будущие рабыни находятся в клетках, а завтра она привезёт ещё четверых. Катя сказала, что скоро приедет, и они всё обсудят. Через четыре часа Катя прибыла домой, выйдя из своего «Мерса», она собралась идти сразу же в подвал, чтобы посмотреть на новое приобретение. Ольга ждала её при входе в дом.

 — Милая пошли скорей в подвал, я горю желанием посмотреть на новеньких рабынь.

 — Катюш, потерпи немного, любимая, я их воспитаю, обучу и представлю тебе, ты сама выберешь трёх из восьми, каких захочешь.

У Катерины сразу пропало настроение, будто у неё отняли любимую игрушку.

 — Ты, что хочешь, чтобы я их даже не воспитывала?

 — Катенька, я сама всё сделаю, как надо. Не обижайся, я хочу сделать тебе сюрприз, отдать тебе трёх готовых, обученных рабынь, которые будут поклоняться тебе, как Королеве.

 — Я сама, тоже хочу поучаствовать в воспитательном процессе.

 — Катя, я хотела тебе сделать приятное, но ты не даёшь мне этого. Скоро я отдам тебе четырёх рабынь, вот и воспитывай их, превращай в своих лошадок.

 — Ладно, уговорила, займусь лошадьми.

Ольга обняла Катю и сказала:

 — Не сердись, любимая, я всё только делаю ради тебя. Я приказала сегодня рабыням, чтобы они приготовили для нас шикарный ужин. Я специально съездила в магазин, купила деликатесы, которые ты любишь, а также продукты, чтобы приготовить твои любимые блюда.

Катя начала потихоньку оттаивать.

 — Хорошо котик, прости меня за мой эгоизм.

 — Всё будет нормально, только обещай мне до конца процесса воспитания рабынь не мешать мне, — и они слились в затяжном поцелуе.

Вечером они сели за роскошно накрытый стол. Рабыни сервировали его по пожеланию Ольги. На столе была постелена белоснежная, подкрахмаленная скатерть с салфетками. Блестящий хрусталь и стекло, тонкий прозрачный фарфор, вазы с фруктами и свежими цветами придавали столу особо привлекательный вид. Все столовые приборы были из золота. На тарелках была красиво нарезана колбаса разных сортов, ломтики ветчины, буженины, копченой грудинки и корейки, украшенные зеленью. Также была рыба холодного и горячего копчения, острый сыр, нарезанный тонкими ломтиками. Рабыни подали нежное мясо, приготовленное с пряными овощами и травами. Всё это Госпожи запивали коллекционным белым и красным вином.

Насладившись ужином и общением, Ольга сказала:

 — Теперь пошли в кровать.

 — Да, я очень хочу тебя.

 — Я тебя тоже сейчас разорву.

У них была очередная страстная ночь любви.

ГЛАВА 18.

На следующий день Ольга привезла ещё четырёх рабынь. С ними она действовала, как и с предыдущими по вчерашнему сценарию. Ближе к вечеру облачившись в платье из латекса, она спустилась в подвал. Перед ней стояли восемь связанных девушек, предварительно выпущенных из клеток рабынями.

Девушки увидели перед собой сногсшибательную блондинку, которая забирала их с детдома, только выглядела она очень агрессивно. На ней было надето короткое красное платье из латекса, которое обтягивало стройное тело, на ногах были надеты красные сапоги, из блестящей тонкой кожи, выше колен, на руках — красные латексные перчатки, до локтей. От неё исходил пьянящий аромат дорогой парфюмерии. Смерив стоящих девушек презрительным взглядом, она начала говорить:

 — Слушайте меня очень внимательно, что я вам сейчас скажу. С этого дня вы все являетесь моими рабынями. Вы бесправные существа, которые будут исполнять любую мою прихоть, любое моё желание. Вы, наивные, наверно, думали, что попали в сказку, но в реальной жизни все, оказалось, по другому, чем вам рассказывал ваш директор, о том, что вы будете управлять хозяйством в обеспеченных семьях. В одном он оказался прав, вы действительно будете жить у богатой Хозяйки, но только в качестве рабынь, запомните это и никаких других перспектив в этой жизни для вас не будет. У вас нет родни, вас никто не будет искать, вам никто не поможет, вы никому не нужны. Теперь вся ваша дальнейшая жизнь будет подчинена только прихотям Хозяйки. Посмотрите на этих рабынь, что стоят голые на коленях, они тоже когда-то были свободными людьми, теперь они совсем не люди, они даже не животные, они просто являются вещами своей Госпожи. Они смирились со своим положением и им нравиться, что они посвятили свою жалкую, никчёмную жизнь служению прекрасной Госпоже.

Ольга ходили вдоль шеренги новоявленных рабынь.

 — Вы тоже скоро будете такими, как они. Если ещё вы своими куриными мозгами думаете, что я шучу или отсюда можно сбежать, вы глубоко ошибаетесь. Все вы будете проклеймленны, я нанесу вам татуировки, во все отверстия которые у вас есть, вставлю пирсинг, а в ваших ушах, носах, сосках и половых органах будут стоять кольца, которые будут соединены между собой цепочкой, за которую я буду дергать, и управлять вами. Обращаться ко мне вы должны только, как Госпожа или Хозяйка и только на Вы. То, что я прикажу делать, вы должны выполнить мой приказ сразу же и без промедления. За каждое нарушение моего приказа или проявления с вашей стороны любого недовольства, вы будете очень сильно наказаны. Впрочем, я люблю наказывать просто так, ради своего удовольствия. В ваши обязанности будет входить вся работа по дому: приготовление пищи, уборка, стирка и глажка белья, то есть все хозяйственные работы. Кроме того, вы должны прислуживать мне: помогать одеваться, раздеваться, мыть меня, следить за моей одеждой и обувью, делать массаж, маникюр, педикюр и много ещё чего, короче удовлетворять меня, как я захочу. Вам всё понятно. Туалетом я тоже не пользуюсь, мне нравится вместо унитаза использовать рты рабынь. Я, буду пользоваться не унитазом, а вместо него вашими ртами. Сейчас я продемонстрирую, как я это буду делать. Машка ползи сюда, я хочу в туалет.

Машка подползла к Госпоже и спросила:

 — Госпожа разрешите мне, презренной рабыне, выпить Ваш Божественный напиток.

 — Приступай быстрее, шалава.

Машка приподняла платье Госпожи, приспустила красные латексные трусики, припала к промежности и Ольга стала мочиться ей в рот. Закончив принимать туалет, Машка надела на Госпожу трусики, поправило ей платье, склонила голову к её туфлям и произнесла:

 — Спасибо, Госпожа, что оказали мне великую честь выпить Вашей прекрасной мочи.

 — Пошла вон, сука, — и она сильно пнула туфлёй в голову рабыни.

 — Вот, видите, что значит хорошо обученная рабыня, ничего скоро вы все будете такими. Кто сразу будет вести себя так, как надо, то есть точно и беспрекословно выполнять мои команды, для тех процесс обучения будет менее болезненным, ну а строптивым, я не завидую. Сразу предупреждаю, всё инакомыслие будет выжигаться калёным железом, в самом прямом смысле этого слова. Все поняли, что я сказала. Сейчас мои рабыни по очереди будут вытаскивать из ваших поганых ртов кляпы, и вы будете отвечать на мои вопросы. Если я буду спрашивать: «Хочешь быть моей рабыней», вы должны отвечать: «Да, Госпожа, я согласна быть Вашей рабынею, всю свою оставшуюся жизнь».

У многих девочек от услышанного расширились глаза.

 — Машка, давай приступай, расстегивай первый кляп.

Первой в шеренге стояла на вид совсем ещё девочка, не высокого роста, худощавая, со светлыми, русыми волосами и карими глазами, она напоминала хрупкий цветок.

Рабыня исполнила приказание Госпожи, расстегнула застёжки и вытащила изо рта девочки резиновый шарик.

 — Как звать?

 — Наташа.

 — Какая на хуй, Наташа, забудь это имя. Теперь твоё имя на всю оставшуюся жизнь будет Натраха, поняла.

 — Да, — ответила Наташа.

И сразу же получила пощёчину.

 — Я, как учила отвечать, после каждого обращения ко мне ты должна добавлять слово, Госпожа.

 — Да, Госпожа.

 — Ты согласна стать моей рабыней.

 — Да, Госпожа, я буду Вашей рабыней, — сказала девочка и опустила глаза.

Ольга взяла её за подбородок и влепила три звонкие пощёчины.

 — Как, сука, я говорила отвечать, ты, что совсем не слушала меня. Лизка, живо подай плеть и сними с неё платье и её тухлое бельё, чтобы она была полностью голой.

Лизка подала Госпоже в зубах плеть, взяла ножик разрезала на девушке платье, содрала лифчик и трусики. Ольга взяла Наташу за соски грудей и начала их крутить и щипать своими длинными ногтями.

 — А груди у тебя так себе, да и сама ты не красавица, вообщем Натраха, ты и есть Натраха.

От боли девочка закричала.

 — Что тварь орёшь, заткни свою пасть, — и рукояткой плети ударила её по лицу.

Она начала плетью наносить удары по грудям и животу новой рабыни, нанеся пятнадцать ударов, она остановилась.

 — Теперь, повтори мразь, как нужно отвечать, когда тебя спрашивает твоя Хозяйка.

 — Да, Госпожа, я буду Вашей рабыней, всю оставшуюся жизнь.

 — Всё равно не правильно, но близко по содержанию, — и она нанесла ещё три удара рабыне.

 — Ладно, переходим к следующему экземпляру.

Вторая девушка была среднего роста, с длинными каштановыми волосами, среднего телосложения, она не была красавицей, но была очень приятна и мила. Машка вытащила у неё изо рта кляп.

 — Как тебя сучка, зовут?

 — Таня, моя Госпожа.

 — Вот, видишь Натраха, как на твоём примере учатся другие, эта тварь правильно ответила. Звать тебя буду — Сучка. Ты довольна своим новым именем?

 — Да, моя Госпожа, мне очень нравиться имя, которое Вы мне дали.

 — Мне нравиться твоя покорность. Машка раздень её.

Машка содрала с Таньки футболку, юбку, лифчик и трусы.

 — Грудь у тебя тоже маловата, но в этом нет ничего страшного, она тебе большая не нужна, а для моей забавы и такая сгодиться, если мне захочется, я её тебе увеличу без всяких пластических хирургов, месяц поносишь на груди грузы, она сама вытянется. Ты хочешь быть моей рабыней?

 — Да, Госпожа, я согласна быть Вашей рабынею, всю свою оставшуюся жизнь.

 — Животные, берите пример с Сучки, как надо отвечать своей Госпоже.

 — Так, это у нас кто?

Ольга подошла к следующей девушке. Перед ней стояла высокая, крепко сбитая девушка, взгляд её был гордым, в ней чувствовалась внутренняя сила и непокорность. Машка вытащила из неё кляп.

 — Как тебя зовут?

 — Лена.

После ответа сразу же последовала сильная пощечина.

 — Блядь, ты разве не слышала, как Сучка отвечала, и как я учила обращаться ко мне.

 — Ты мне не Госпожа, и рабыней я никогда не буду.

 — Что ты сказала, стерва?

Со всей силы Ольга нанесла удар кулаком в беззащитное лицо девушки.

 — Как ты посмела назвать меня на ты и отказаться быть моей рабыней.

 — Я тебе уже сказала, что рабыней никогда не буду, не твоей, не чьей-либо.

Ольга схватила Лену за волосы и поднесла её лицо к своему. Тихим, спокойным голосом не предвещая ничего хорошего, она произнесла:

 — Тварь бунтовать вздумала, но ничего сейчас ты у меня запоёшь не так.

На её слова Лена плюнула в Ольгино лицо, кровавой слюной и громко, чтобы слышали все, сказала:

 — Ты сама тварь сыкливая, развяжи меня, я тебе покажу, кто из нас сильнее привыкла, на беззащитных и слабых отыгрываться. Если бы ты покорила нас без обмана силой, могла бы ещё, что-нибудь вякать, а заковав в человека наручники, можно строить из себя героя. Посмотри на се...

Договорить ей не дал сильный удар коленом в живот, она согнулась, и тут же последовал удар ногой в лицо. Лена, потеряв равновесие, упала. Оля начала её жестоко пинать ногами, не заботясь, куда попадала.

 — Мерзость, ты посмела плюнуть в меня, за это ты умоешься своей кровью. Говоришь развязать тебя, я тебя забью до смерти связанную, — она, не останавливаясь, пинала и пинала её.

 — За то, что ты обозвала меня, я отрежу твой поганый язык, а рот зашью. Машка, Лизка, на крюк её живо.

Рабыни быстро подбежали к окровавленной, лежащей на полу, без сознания Лене и потащили её подвешивать на крюк. Зацепив девушку за наручники, они закрепили крюк так, что руки были выше головы, и всё тело выгнулось. С помощью лебёдки они подняли тело над полом. Ольга велела привести рабыню в чувства и подать ей самый крупный кнут, которым стегают крупный рогатый скот, он был очень внушительных размеров. Она начала, не останавливаясь бить рабыню, Лена снова потеряла сознание. Каждый удар кнута сдирал с неё кожу. Несмотря, что девушка была без сознания, Ольга всё равно била и била её, с таким остервенением, пока вся кожа не стала свисать с тела, и из горла не пошла кровь.

 — Повезло суке, я немного переусердствовала, жалко, что рано сдохла, если бы она осталась живой, то смерть для неё была настоящим счастьем. Уберите тело. Всё на сегодня хватит знакомств, загоняйте этих животных обратно в клетки, завтра продолжим знакомство. Видите, твари, я обещала забить её на смерть и своё обещание исполнила.

Девушек от увиденного поразил страх, только, что на их глазах, эта с виду хрупкая, красивая девушка, забила на смерть человека.

Ольга, хоть и не показала перед рабынями своего страха, сильно испугалась содеянному. Только, что она убила человека, она не хотела никого не убивать, но эта сучка так её сильно рассердила, она сильно разозлилась и не смогла вовремя остановиться. Но особых мук совести она тоже не испытывала, больше её тревожило, куда деть тело, чтобы скрыть следы преступления. Но было ещё девять свидетелей, при которых произошло убийство, это её тоже особо не тревожило, так как рабыни были всегда под присмотром. С другой стороны это убийство внушило большой страх новым рабыням, и они должны были стать намного сговорчивее, да и старые рабыни были поражены поступком Ольги, они ничего не сказали, но по глазам их было видно, что они были очень испуганы. Ольга пришла к себе в комнату и позвонила Катерине.

 — Катя, мне нужно с тобой срочно поговорить, по быстрей приезжай домой.

 — Случилось, что-то серьёзное.

 — Да, бросай всё, поскорее приезжай.

 — Хорошо, жди, скоро буду.

Когда Катя приехала, Оля рассказала ей, как всё произошло.

 — Ты хорошо проучила эту сучку, остальные рабыни получили прекрасный урок, что может быть с ними, если они не будут нас слушаться и не покоряться нашей воле. На счёт свидетелей не заморачивайся, они лишь рабы и никуда отсюда не денутся, скоро мы их заклеймим, сделаем татуировки, проколы, а через пол года они забудут, что когда-то были свободными людьми и будут с удовольствием выполнять любую твою команду.

 — Что будем делать с трупом.

 — Этот вопрос сложнее. Есть у меня телефончик одного человека, который устраняет такие проблемы, но лишние свидетели нам не нужны, потом это может выйти нам боком, так что будем думать, как решить эту проблему самим.

 — Я не знаю, что здесь можно придумать, у меня на этот счёт нет никаких соображений.

 — Я кое-что придумала, не будем особо изгаляться, ночью возьмём труп, выедем на трассу и бросим его в придорожную канаву и пусть, потом милиция разбирается, откуда он взялся.

 — А вдруг найдут, кто его бросил?

 — Не смеши, труп не опознанный, её никто не будет искать, родителей нет, родственников тоже, полежит пару месяцев в морге, а потом закопают, милиции тоже лишний труп не нужен, оформят под несчастный случай, сбила машина.

 — А, если всё-таки начнут вести следствие, выйдут на директора детского дома.

 — Никаких проблем, скажешь, что везла её устраивать на работу, по дороге она передумала, и ты высадила её возле ближайшей станции метро и больше про неё ничего не знаешь.

 — Следователи могут спросить, куда другие девушки делись.

 — Зачем других сюда приплетать, я думаю, что директор не дурак, он не будет рассказывать про всех выпускниц, да и про эту он навряд ли, что скажет. Он очень осторожен. Все документы в порядке, по документам девушки выпустились, а что дальше с ними его не волнует, тем более он действительно думает, что мы их пристраиваем домработницами. Может быть, и догадывается, что девушки больше находятся на положении служанок, а не домработниц, в богатых семьях, но молчит, так как деньги, которые мы ему платим, отбивают у него охоту задавать какие-либо вопросы.

 — Вроде убедила и успокоила.

 — Не парься, всё будет нормально. Сейчас поедем на шоссе, расположенном в другом конце Москвы, проедем, посмотрим, куда можно выкинуть труп, чтобы его не сразу нашли, а может быть его и совсем не найдут.

 — Хорошо, Катя, поехали.

Они сели в Олину машину и поехали. Проехав по шоссе около семидесяти километров от Москвы, они обнаружили хорошее на их взгляд место. Кругом был лес, от дороги шёл крутой спуск, а внизу было небольшое болото, и протекал ручеёк. Под шоссе было сделано отверстие из бетона, напоминающее трубу, через которое протекала вода на другую сторону дороги. Бетон начал местами рушиться, сразу было видно, что сюда редко кто заглядывал. Отверстие было не особо большое, но человек мог туда поместиться, они решили в него засунуть труп. Чтобы в темноте долго не искать это место, они бросили на обочину дороги пару тряпок, которые нашли в машине, а Оля по спидометру засекла точный километраж до дома.

Ночью они поместили труп Лены в багажник Ольгиного джипа и выехали из особняка. Операция прошла успешно, они избавились от трупа, как и предполагали. Приехав на место, они сбросили его с откоса вниз, затем затащили в бетонное отверстие, прикрыв немного ветками, сели в машину и поехали обратно.

 — Видишь, как всё хорошо получилось, от трупа избавились, гаишники нас не остановили, рабыни тебя теперь сильно боятся, можешь делать с ними, что захочешь, — сказала Катя Оле, когда они ехали домой.

 — Завтра посмотрю на их поведение.

Они приехали домой, и сразу легли спать. Несмотря на показную браваду, друг перед другом обе девушки очень сильно переживали, нервы, что у Кати, что у Оли были на пределе.

Ольга проснулась поздно, когда за окном был день. Рабыни помогли ей одеться, и она снова пошла в подвал. Лизка заранее, по приказу Госпожи, выпустила рабынь из клеток, они стояли на коленях и ждали своей участи. Через несколько минут они увидели Ольгу, спускающуюся по лестнице, ведя на поводке рабыню Машку. Сегодня на ней была надета белая льняная рубашка, чёрные кожаные брюки, на ногах были лакированные туфли на тонкой высокой шпильке.

 — Ну, что продолжим знакомиться.

Девушки с ужасом в глазах смотрели на неё. Кто у нас на очереди? Как зовут?

 — Оксана.

Перед ней стояла девушка примерно её роста с чёрными волосами, но каким-то забитым взглядом.

 — Я буду звать тебя Чмоня.

 — Спасибо Вам Госпожа, за заботу обо мне.

 — Сегодня, совсем другое дело, мне нравиться, как Вы отвечаете.

 — Ты согласна быть моей рабыней?

 — Да, Госпожа, я согласна быть Вашей рабынею, всю свою оставшуюся жизнь.

 — Хорошо, Лизка раздень её.

Через несколько мгновений Оксана стояла голой перед своей Хозяйкой. Взяв её за грудь, Госпожа сказала:

 — Вымя у тебя ничего, не то, что у предыдущих сучек.

Она зажала пальцами её соски и начала их крутить. Девушка заплакала от боли.

 — Что, шлюха больно, это всё игрушки, основная боль впереди.

Она подошла к следующей девушке.

 — Пятый номер, Лизка вынь у неё изо рта кляп.

Лизка расстегнула ремни и вынула кляп изо рта симпатичной девчушки, с каштановыми вьющимися волосами.

 — Как тебя зовут?

 — Катя.

 — Катя? Очень интересно. Назовём тебя... назовём тебя... Я, думаю, что ты будешь Псиной.

 — Меня зовут Катя.

 — Мне это послышалось или опять назревает бунт.

 — У меня есть имя.

 — Ах, вот мы, как заговорили, ну тогда не обижайся.

Она влепила ей пять сильных пощёчин, что голова девушки замоталась из стороны в сторону.

 — Ты будешь служить мне?

 — Можешь меня забить, как Лену, но служить я тебе не буду.

 — Ну, это мы ещё посмотрим, вначале все такие, гордые и не зависимые, Ленке просто повезло, что она сдохла раньше времени, а вот тебе, тварь не повезёт.

С этими словами она ударила девушку кулаком по лицу, схватила за волосы и начала таскать по подвалу.

 — Я, тебе гадина покажу, как бунтовать, ты ещё не раз пожалеешь о том, что родилась на свет и решила идти поперёк моей воли. Я никому не позволю, хоть малость усомниться в моих приказах.

Резко кинув Катю на пол, она наступила на неё ногой.

 — Сейчас возьму и размажу по полу.

Девушка делала тщательные попытки вылезти из под ноги Госпожи, но это ей никак не удавалось.

 — Что дёргаешься стерва, не нравиться валяться в моих ногах, скоро это будет для тебя за счастье.

Ольга убрала ногу с девушки и велела рабыням поднять её на ноги. Катя стояла напротив Оли.

 — Дрянь, ты поняла урок, будешь служить мне?

 — Нет, не буду, — проговорила Катя и попыталась ударить Ольгу головой.

Ольга увернулась от удара, отойдя в сторону, но всё равно она такого не ожидала. Потеряв равновесие, Катя снова упала на пол. Ольга пнула несколько раз тело, распростёртое на полу, целясь в лицо. Все, затаив дыхание, ждали от Ольги, что она поведёт себя, как вчера, но она обратилась к Лизке со словами, от которых у всех побежали мурашки по телу.

 — Лизка, заклей её поганый рот и подвесь на крюк, растяни, как следует, я её накажу. Я, падла, не буду тебя забивать на смерть, я буду мучить тебя так, что смерть покажется для тебя наградой. Сейчас ты получишь своё наказание, потом всю свою дальнейшую жизнь, ты будешь животным — лошадью, ты сама сделала свой выбор, будешь жить на конюшне, в стойле. Лизка приготовь свой инструмент, достань иголку и нитку и зашей, как следует этой мерзавке рот, чтобы она не могла разговаривать. А, вы, сучки смотрите, что вас ждёт за неповиновение, но это ещё не всё наказание, посмотрите, что с ней будет дальше. Машка подай мне кнут.

Она начала бить беззащитное тело девушки, стараясь наносить удары по бёдрам, рукам, грудям. Нанеся около двадцати ударов, Ольга остановилась.

 — Машка сними её с крюка и приготовь к зашиванию рта.

Машка сняла рабыню с крюка, поместила её голову в специальный станок, полностью обездвижив её.

Сама уселась в кресло, а Лизка взяла иголку и хирургические нитки.

 — Тварь поняла, что ты сейчас получишь, то, что заслужила.

 — Госпожа, прошу Вас, не делайте этого, я была виновата, я исправлюсь, я буду выполнять любой Ваш приказ, буду делать всё, что захотите.

 — Поздно ты мразь, поняла, ничего походишь недельку с зашитым ртом, подумаешь о своём поведении.

 — Пожалуйста, Госпожа не надо.

 — Лизка приступай, мне надоело слушать её нытьё, закрой побыстрей ей рот.

Лизка стала зашивать рот, слёзы ручьём лились из глаз девушки. Оля удобно устроившись в кресле наблюдала за происходящим. Когда рот был полностью зашит, Лизка обработала швы ватным тампоном, смоченным в спирте, чтобы вытереть сочившуюся кровь, и освободила рабыню из станка. Затем она повела её снова к крюку, они с Машкой подвесили её за руки, которые были скованные за спиной наручниками, с помощью подъёмного механизма подняли тело, между ног поставили распорку и пристегнули щиколотки, так широко, на сколько смогли раздвинуть ноги. Она была полностью распята.

Госпожа не спеша, встала с кресла, подошла к висящей девушке и начала наносить удары шестихвостовой плетью. Била она очень тщательно, выбирая, уязвимые участки тела, которым можно было доставить больше боли. Нанеся около тридцати ударов, Ольга остановилась. Похлопав рукой по щеке рабыни, она сказала:

 — Пока хватит пыток, повиси пару часиков, подумай о своём мерзком поведении, а потом продолжим, а я пока поговорю со следующей рабыней.

Она вновь возвратилась к шеренге девушек.

 — Осталось познакомиться ещё с тремя животными. Машка вытаскивай кляп у этой дуры и сразу же снимай с неё одежду.

Девушка была не особо красивая, но фигура её была неплохой.

 — Как зовут, тебя, чудо?

 — Олеся, Госпожа.

 — Будешь Уродой.

 — Слушаюсь, Госпожа.

 — Ты готова служить мне.

 — Да, Госпожа, я буду Вашей рабыней.

 — Какие же вы бестолочи, я как вам велела отвечать. Машка подай мне плеть, я думаю, десяток ударов оживят твари память.

Она нанесла десять сильных ударов по телу рабыни.

 — Теперь повтори.

 — Да, Госпожа я буду Вашей рабыней, всю свою жизнь.

 — Ты, тупица, начинаешь меня раздражать, ещё с десяток ударов, я думаю, пойдут тебе на пользу.

Она нанесло снова десять ударов, от которых девушка запрыгала на месте.

 — Ну, как память немного оживилась.

 — Да, Госпожа, я согласна быть Вашей рабынею, всю свою оставшуюся жизнь.

 — Вот видишь, как плеть оживляет память.

 — Давай Машка подготавливай следующую.

Следующей рабыней, была симпатичная блондинка с наивным детским лицом. Ольга сразу же подумала, что сделает её своей персональной рабыней. Когда Машка раздела девушку, Ольга невольно залюбовалась её фигурой. У девушки всё было идеальное, пропорционально развитое тело.

 — Как тебя зовут, корова?

 — Майя, моя госпожа.

Приятный, нежный голос очень понравился Ольге.

 — Я буду звать тебя Барби, тебе нравиться это?

 — Спасибо большое Госпожа, за Вашу доброту к своей презренной рабыни, которой я являюсь. Я буду целовать Ваши следы и всю жизнь буду считать за честь служить Вам, — с этими словами она упала на колени перед Ольгой и начала целовать пол возле её ног.

Ольге понравилось такое отношение рабыни, она подумала, что не ошиблась в девушке.

 — Поднимись и скажи, ты готова быть моей рабыней.

 — Да, Госпожа, я согласна быть Вашей рабынею, всю свою оставшуюся жизнь.

 — Смотрите все, и учитесь, как надо себя вести.

Ольга подошла к девушке стоящей последней в шеренге. Девушка была среднего роста со светлыми волосами и серыми глазами.

 — Наконец-то, осталась последняя особь.

Машка уже заранее раздела девушку и вытащила кляп.

 — Твоё имя?

 — Маша, Госпожа.

 — Будешь называться Чухонкой, поняла?

 — Да, Госпожа, я Чухонка.

 — Хорошо, первый урок ты усвоила, теперь ответь мне на вопрос, готова ты стать моей рабыней?

 — Да, Госпожа, я согласна быть Вашей рабынею, всю свою оставшуюся жизнь.

 — Ну, всё на этом знакомство закончено.

Ольга вновь подошла к висящей рабыни, несмотря на зашитый рот, девушка стонала.

 — Ты, кажется, хочешь что-то сказать, а не получается, это не беда, сейчас мы это дело поправим.

Она нанесла рабыни ещё двадцать ударов.

 — Как тебе понравились удары, висеть удобно?

Глаза рабыни выражали тоску и боль.

 — Ничего через пару часиков ты по другому запоёшь.

Рабыня с ужасом подумала, что больше не выдержит, руки отрывались от туловища, вес которого давил на всё тело, мышцы были сильно растянуты, боль в них была адская. Ольга подошла почти-что в упор к рабыне и несколько раз плюнула ей в лицо.

 — Ну, кто, тварь из нас сильнее, я думаю, может быть из тебя сделать плевательницу. Кстати неплохая мысль, надо об этом подумать.

Ольга вновь вернулась к шеренге рабынь.

 — Сучки, быстро встали на колени перед своей Госпожой.

Шесть рабынь не раздумывая ни одного мгновенья, упали перед Ольгой на колени.

 — Сейчас будет решаться ваша судьба. Одна из вас пойдёт на конюшню, её удел всю свою оставшуюся жизнь быть лошадью, в прямом смысле этого слова, в её обязанности будет входить возить на себе Госпожу или катать её запряженной в коляску. Кто же это будет?

Ольга ходила вдоль шеренги рабынь, подходя к каждой, она поднимала её лицо рукояткой плети и смотрела в глаза затравленной девушке. Немного подумав, она вынесла свой вердикт.

 — На конюшню пойдёт Псина и Натраха. Остальные останутся в доме, и будут обслуживать меня, но вы не думайте, что от этого ваша жизнь будет легче, чем жизнь лошадок. Вы должны работать так, чтобы к вам не было никаких нареканий и претензий, а иначе вам постоянно придётся принимать наказания, а наказывать я